Взлет и падение Третьего рейха - Уильям Ширер

Фрича оправдали, но на посту главнокомандующего не восстановили, а армия не вернула себе прежнюю относительную независимость. Поскольку суд проходил при закрытых дверях, широкая публика ничего о нем не знала, как не знала она и предмета обсуждения. 25 марта Гитлер послал Фричу телеграмму, в которой поздравил его «с выздоровлением», и все.

Отставленный генерал, отказавшийся публично обвинить Гиммлера, сделал теперь последний, и бесполезный, жест — он вызвал шефа гестапо на дуэль. Вызов, составленный по всем правилам офицерского кодекса чести генералом Беком, был передан генералу фон Рундштедту как самому старшему генералу в армии, чтобы он передал его главе СС. Рундштедт побоялся это сделать и проносил письмо в кармане несколько недель.

7 августа 1939 года, когда тучи войны уже сгущались, он писал своему старому другу: «Для меня нет места в Германии господина Гитлера — ни во время войны, ни во время мира. Я буду сопровождать свой полк, пусть даже в качестве мишени, потому что не могу оставаться дома».

Так он и поступил. 11 августа 1938 года ему было присвоено почетное звание полковника в его старом полку — 12-м артиллерийском. Шесть недель спустя стал мишенью для польского пулеметчика в пригороде осажденной Варшавы. Через четыре дня его со всеми почестями похоронили в Берлине.

Глава 12

Дорога на Мюнхен

Операция «Грюн» — кодовое название плана внезапного нападения на Чехословакию. Как мы имели возможность убедиться, этот план был впервые представлен фельдмаршалом фон Бломбергом 24 июня 1937 года. Гитлер проработал его, выступая перед генералами 5 ноября. Он предупреждал тогда, что «обрушиться на чехов» следует «молниеносно» и что произойти это может уже в 1938 году.

Очевидно, легкий захват Австрии сделал операцию «Грюн» делом срочным. Однако план нужно было привести в соответствие с современными требованиями. Именно для этого Гитлер и вызвал 21 апреля 1938 года Кейтеля. На следующий день майор Рудольф Шмундт, новый адъютант Гитлера, подготовил запись обсуждения. Она была разделена на три части: «политические аспекты», «военные выводы», «пропаганда».

Гитлер отвергал «стратегическое нападение при отсутствии какого-либо повода к нему или возможности доказать его правомерность» из-за враждебного отношения мирового сообщества, что могло привести к критической ситуации. Нежелательным считал он и другой вариант — «военные действия после некоторого периода дипломатической напряженности, которая постепенно приведет к обострению отношений и к войне», так как полагал, что «чехи смогут предпринять меры для обеспечения безопасности». Фюрер склонялся в тот момент к третьему варианту: «внезапные действия на основе какого-либо инцидента (например, убийство германского посла в связи с антигерманской демонстрацией)». Такой «инцидент», как мы помним, уже однажды планировался, чтобы оправдать вторжение немецких войск в Австрию. Тогда в качестве жертвы был намечен Папен. В мире Гитлера, где господствовали бандитские нравы, не жалели посланников.

Германский «бог войны», а именно им и стал фюрер после того как принял на себя верховное главнокомандование, указал генералу Кейтелю на необходимость ускорить операцию.

«В политическом отношении первые четыре дня военных действий имеют решающее значение. Если в течение этого времени не будут достигнуты решающие военные успехи, то вероятно возникновение европейского кризиса. Совершившиеся факты должны убедительно продемонстрировать бесперспективность внешнего военного вмешательства…»

Что касается пропаганды войны, то подключать к делу доктора Геббельса он счел преждевременным. Сам же Гитлер обсуждал проект листовки относительно поведения немцев в Чехословакии и листовок «угрожающего характера» с целью запугать чехов.