Первый человек в Риме - Колин Маккалоу (2018)

– Рутилий! Какое имя нужно иметь, чтобы кувырком вылететь из сената? Ты провинциальное ничтожество, Рутилий!

– О-о! – сказал Руф. – Мой этрусский достаточно хорош для того, чтобы перевести имя Метелл на латынь! – Руф повернулся к Югурте и Марию. – Напомню: оно означает «солдат, ставший наемником».

Это было уж слишком. Юный Метелл рванулся так сильно, что освободился сам и при этом сокрушил с ограды своего мучителя – тот рухнул в «ароматное» месиво. После этого Метелл набросился на обидчика с явным желанием нанести ему наибольший ущерб. Оба покатились по грязи, молотя друг друга без всякого, впрочем, вреда. Югурта и Гай Марий нашли развлечение довольно забавным и бросились в общую кучу. Заливаясь смехом, сидели они в луже, перемазавшись, как свиньи. Наконец им надоело сидеть верхом на Метелле и насмехаться над его попытками встать. Освобожденный, он вскочил, отбежал немного и завопил:

– Вы заплатите за это!

– Похлебай еще говна! – посоветовал ему Югурта, сотрясаясь от неудержимого смеха.

«Однако, – думал Гай Марий, насухо вытираясь после ванны жестким полотенцем, – колесо вращается и будет вращаться независимо от того, что мы делаем. Ненависть, прозвучавшая в голосе потомка одного из знатнейших родов, была по-своему справедлива. Кто мы были тогда, на самом-то деле? Один – варвар, иноземец; другой вознесся на волне военной удачи, а я… необразованный потомок италийцев. В Риме всякому сверчку полагается знать свой шесток».

Югурта должен был стать признанным в Риме царем Нумидии, сразу попав в разряд клиентов-царей с четко очерченным кругом привилегий и возможностей. Но, заслужив в свое время упорную, неприкрытую ненависть со стороны всего рода Метеллов, он живет теперь за городскими стенами без права войти в Рим, в непрестанной борьбе с претендентами на свой трон, стремясь купить то, что при других обстоятельствах мог бы добыть без особого труда.

Ветреная голова – Публий Рутилий Руф, любимчик Панеция-философа, покоривший и восхитивший членов Сципионова кружка, поэт, воин, остроязыкий политик, человек блестящих свойств и качеств… Не добыл себе консульства в тот же год, когда и Марий еле обеспечился местом претора. И дело тут не в креслах. Он имел врага в лице Цецилия Метелла. Кроме того, он дружил с Югуртой, что сразу разозлило Марка Эмилия Скавра, ближайшего союзника Метелла – и гордости их фракции в сенате.

Остался он, Гай Марий, тот, кого Метелл Свин назвал италийским деревенщиной, по-гречески не разумеющим. Для чего он, несчастный, вернулся в Рим и занялся политической грязной возней? Да потому, что Сципион Эмилиан, не будучи зазнайкой, уважал простых деревенских помещиков и обещал Марию помощь. Он считал, что Гай Марий должен попробовать, ибо достоин большего, чем участь провинциального землевладельца. Не получив хотя бы преторского поста, он никогда не сможет водить в походы римские легионы.

Поэтому Марий выставил свою кандидатуру на выборах военных трибунов – здесь было нетрудно добиться успеха. Затем его избрали квестором, и цензор ввел его – не патриция! – в сенат. Как поразилась семья Гая Мария! Мало-помалу Гай Марий из Арпин приобретал солидный вес. Забавно! Именно Цецилий Метелл помог ему стать народным трибуном в тревожное время, наступившее после смерти Гая Гракха. Правда, Марий не смог стать трибуном с первого раза. А в тот год, когда его наконец выбрали, Метеллы начали утверждать, что этим он обязан именно им. Род Метеллов играл с судьбой провинциального выскочки как кошка с мышкой. Но мышка вдруг показала зубки: Гай Марий добился сохранения свободы народного собрания, страдавшего от чрезмерного контроля со стороны сената. Луций Цецилий Метелл Далматик попытался провести закон, ограничивавший право народного собрания сочинять законы, но тут Гай Марий наложил вето. И ничто не смогло сломить того упорства, с которым он отстаивал свое решение.