Черный Город - Фернандо Гамбоа (2011)

— Это было бы ужасно, — пробормотал профессор, сглатывая слюну. — Если моя дочь попадет в руки этих ублюдков по моей вине, я… я себе этого никогда не прощу.

— Боюсь, что если это произойдет, — возразил я, — то времени на самобичевание эти типы вам не дадут.

Как со мной частенько случалось и раньше, я тут же пожалел о том, что сказал, не подумав перед этим, стоит ли это говорить, а потому раскрыл рот, чтобы извиниться перед профессором, но тот вдруг с несвойственной ему порывистостью заявил:

— Мы не можем этого позволить! Нам необходимо немедленно отсюда выбраться.

— С этим мы все согласны, — сказала Касси. — Непонятно только, как это сделать.

— Тебе не приходит в голову по этому поводу никаких идей, Улисс? — прошептал профессор. — Обычно ты хоть что-нибудь да и придумаешь.

— Да уж… — удрученным тоном ответил я. — Я вот только что тоже кое-что придумал, но все пошло насмарку.

— Ну, ты ведь не мог знать, что этот тип оставил здесь радиостанцию, чтобы подслушивать наши разговоры. Никому из нас такое даже и в голову не пришло бы.

— Мне кажется, что он вполне мог оставить ее здесь и во второй раз, — сказала Кассандра, — а потому было бы неплохо, если бы мы разговаривали друг с другом как можно тише.

— Конечно, — согласился я. — Кстати, тот тип, который нас стережет, вряд ли говорит по-испански, но мы тем не менее должны позаботиться о том, чтобы он из нашего разговора вообще ничего не понял.

— Мы могли бы разговаривать по-английски, — предложил профессор.

— Не знаю… Вполне возможно, что по-английски он немного говорит, а значит, сумеет понять, о чем мы тут беседуем.

— Но я не знаю больше никаких других языков… — сказала мексиканка.

— А может, латинский? — спросил профессор.

— Вы шутите? — усмехнулся я. — Нам нужно, чтобы они не понимали нас, а не чтобы мы с Кассандрой не понимали вас, проф.

— Ну тогда скажите мне…

— Мне кое-что пришло в голову… — вдруг заявила Кассандра. — Вы знаете, что такое «тарабарщина»?

— Я не знаю. Какой-то национальный мексиканский танец?

— Ну и невежда же ты… «Тарабарщина» — это игра, в которую я играла в детстве со своими подругами. Главный ее смысл заключался в том, чтобы взрослые не понимали, о чем мы говорим. Для этого мы заменяли все гласные на какую-нибудь одну, и если посторонние не станут прислушиваться очень внимательно, смысл разговора для них будет непонятен.

— Я и так уже ничего не понимаю.

— Давай я приведу тебе пример: мини зивит Киссиндри Брикс, и — спициилист пи пидвидний ирхиилигии.

— Абракадабра какая-то. Похоже на китайский язык.

— Я просто поменяла все гласные на гласную «и». Чтобы научиться говорить быстро, нужно, конечно же, некоторое время потренироваться. Если мы станем так разговаривать, причем тихим голосом, нас никто не будет понимать.

— Вот и я не понимаю, — пробурчал профессор.

— Это не так уж и трудно. А ну-ка, попробуйте.

Профессор пару раз кашлянул и начал очень медленно говорить:

— Мэнэ зэвэт Эдээрдэ Кэстэльэ…Э бэвшэй прэпэдэвэтэль срэднэвэкэвэй эстэрээ.

— Прекрасно! — воскликнула мексиканка. — Теперь ты, Улисс. Попробуй с буквой «у».

— Уту зутуу мну кужутсу… нусусвутнуй глупустьу.

— А может, тебе придет в голову что-нибудь получше?

— Нут.

— В общем, будем разговаривать в подобной манере. А теперь нужно разработать хороший план.

60

Некоторое время мы тренировались, пока не наловчились разговаривать в подобной манере, и это даже стало так забавлять нас, что мы то и дело начинали хихикать, особенно тогда, когда представляли себе, как лейтенант Соуза, стоя у входа в пещеру и подслушивая наши разговоры при помощи своей портативной радиостанции, ломает себе голову, на каком же языке мы разговариваем и почему такие веселые.