Рыночные силы - Ричард Морган (2005)

– На протяжении всей истории человечество вело войны. Это заложено в нашей природе и генах. За последние полвека миротворцы и правительства разных стран мира не сумели остановить вооруженные столкновения. Они просто управляли ими, причем делали это из рук вон плохо. Не думая о прибыли, они вливали деньги в конфликты, спонсировали повстанческие армии, а затем предпринимали мучительные попытки восстановить мир, в результате которых ситуация редко становилась лучше, ведь их действия были преисполнены партизанского и догматического настроя и едва ли оказывались эффективными. На неверно оцененные войны тратились миллиарды – ни один инвестор в здравом уме не стал бы рассматривать подобные возможности. Огромные трудноуправляемые национальные армии, нескоординированные международные альянсы – одним словом, гигантский госсектор выкачивал ресурсы из наших экономик. Сотни тысяч молодых мужчин погибали в точках, чьи названия они даже не могли выговорить. Решения принимали исключительно с опорой на политическую догму и доктрину. Но больше эта модель не работает.

Хьювитт снова сделала паузу. На этот раз зал охватила наэлектризованная тишина, которая предвещает аплодисменты, как жаркое марево говорит о приближении бури. В последней части обращения голос Хьювитт стал тише, как во время обычной беседы, речь замедлилась и звучала более вдумчиво:

– До сих пор мужчины и женщины по всему миру находят поводы для убийств и причины, ради которых стоит умереть. Нам ли с ними спорить? Разве мы живем в тех же условиях, что и они? Разве можем прочувствовать то, что испытывают они? Нет. Не нам заявлять, правы они или нет. Не нам выносить суждения или вмешиваться. Сотрудники отдела инвестиций в конфликты здесь, в «Шорн», заинтересованы лишь в двух вещах. Эти люди победят? И второе – они заплатят? Как и в прочих сферах, «Шорн» инвестирует вверенные компании средства, лишь когда есть уверенность, что это принесет хорошую выручку. Мы не судим. Не морализаторствуем. Не тратим ничего впустую. Мы оцениваем и инвестируем. И процветаем. Вот что значит быть частью отдела инвестиций в конфликты «Шорн и партнеры».

Аудитория в очередной раз взорвалась аплодисментами.

– Отличная речь, – похвалил Нотли, разливая шампанское в выстроенные кругом бокалы. – И освещение в прессе. Спасибо Филиппу. То, что нужно перед лицензированием восемнадцатого.

– Рада, что тебе понравилось. – Хьювитт взяла один из бокалов и обвела взглядом собравшихся партнеров. За исключением Филиппа Гамильтона, стоявшего рядом с ней, остальные пятеро мужчин и три женщины представляли собой пятьдесят семь процентов капитала «Шорн». Любой из них мог, не задумываясь, купить себе частный самолет. Для них это было все равно что для Хьювитт сходить за новыми туфлями. На всей планете не нашлось бы такого товара, который любой из этой восьмерки не мог бы приобрести. Луиза чуяла источаемое ими богатство, как аромат недосягаемого бекона на соседской кухне. Она жаждала этой роскоши как секса. Ощущала, как от желания ноют десны и сводит низ живота.

Нотли закончил разливать шампанское и поднял свой бокал:

– Что ж, за малые войны, где бы они ни случались. И пусть они тлеют долго. А еще – мои поздравления с прекрасными квартальными показателями, Луиза. За малые войны.

– За малые войны!

– За малые войны, – эхом повторила тост Луиза и глотнула шампанского. Она правила светской беседой на автопилоте. Постепенно остальные партнеры потянулись к главному бару отеля в поисках сотрудников из своих подразделений. Гамильтон перехватил взгляд Хьювитт, и она едва заметно кивнула. Филипп пробормотал извинение и ускользнул, оставив Луизу с Нотли.

– Знаешь, – тихо сказала она, – Фолкнер мог бы и не дрыхнуть в первом ряду. Он слишком много о себе думает, Джек.

– Естественно. Будто ты не вела себя иначе в его возрасте.