Мастерская кукол - Элизабет Макнил (2019)

– Мне очень жаль это слышать. – Айрис протянула руку в направлении вомбаты, словно собираясь ее погладить, но так и не осмелилась коснуться густой мохнатой шерсти – все-таки Джинивер была слишком похожа на миниатюрного медведя. Во всяком случае, она была такой же буро-коричневой и мохнатой, а комплекцией напоминала пушечное ядро.

– Она не кусается?

Вместо ответа Луис наклонился и, схватив медведеподобную Джинивер в охапку, прижал к груди. Лицо его покраснело от усилий, но он все-таки сумел высвободить одну руку, чтобы почесать любимицу за ухом.

***

Пока Луис возился с вомбатой, Айрис обошла студию, внимательно все разглядывая и пытаясь запомнить. В дальнем углу она увидела мольберт – довольно большую и сложную деревянную конструкцию, которая была куда больше бюро, на котором рисовала она. На мольберте стояла картина, но она была накрыта плотной тканью, и, хотя Айрис очень хотелось посмотреть, над чем Луис сейчас работает, заглянуть под нее она не решилась. Как же, наверное, удобно и приятно иметь в своем распоряжении такую просторную и светлую комнату, в которой можно рисовать, подумала Айрис. Ах, если бы она могла жить здесь, в этом доме! Она была бы на седьмом небе от счастья и не требовала бы от жизни ничего большего. Увы, Айрис хорошо понимала, что это всего лишь мечты, несбыточные мечты. Ее родители просто упали бы в обморок, если бы узнали, что их дочь не только провела полчаса наедине с неженатым художником, но и всерьез задумывалась о том, чтобы стать его натурщицей! Даже сейчас два отражения Айрис следили за ней из зеркал на стене, и ей казалось, будто за ней наблюдают мать и отец. На мгновение Айрис даже почудилось, что и Роз тоже здесь, но она постаралась стряхнуть наваждение.

Потом внимание Айрис привлекли полки и стеллажи, забитые самыми удивительными предметами. Она рассматривала их с жадностью, борясь с желанием взять тот или иной предмет в руки, чтобы ощутить его тяжесть и заодно увидеть скрывающиеся за ним другие диковины. Здесь были и сверкающие перламутром морские раковины самых причудливых форм и расцветок, и какие-то черепа, и раскрашенные птичьи яйца, и растрепанное птичье гнездо из мха и соломы, и фрагменты рыцарских доспехов, включая кольчужную рубашку, и рыльце водосточной трубы в виде фантастической каменной фигуры, и разнообразные гипсовые бюсты и торсы, и множество других вещей. В задумчивости Айрис провела кончиками пальцев по изящному гипсовому носу какого-то римского вельможи, а потом взяла в руки прохладную мраморную кисть, словно отбитую от какой-то античной статуи.

– Прошу прощения, но эту штуку вы лучше не трогайте, – сказал Луис и, забрав у нее руку, положил ее обратно на полку.

– Разве она такая хрупкая? – удивилась Айрис.

– Она не хрупкая, но весьма и весьма ценная. Я, видите ли, позаимствовал ее в Британском музее.

– Как это любезно со стороны музея – пойти навстречу художнику, чтобы он мог без помех практиковаться в…

Луис смущенно переступил с ноги на ногу.

– Дело в том, что я никого ни о чем не просил.

– Неужели вы ее украли?! А если бы вы попались?

– Я бы не попался. Если б я захотел, из меня вышел бы отличный профессиональный вор. Правда, чтобы провернуть это дельце, мне пришлось попросить Россетти устроить небольшой скандал и отвлечь внимание смотрителей, но это как раз было самой легкой частью моего плана: его-то долго уговаривать не нужно. Вот Милле – тот ни за что не согласился бы!.. – Луис экспрессивно взмахнул руками. – В некоторых вопросах он весьма щепетилен, хотя, если разобраться, то это вовсе не кража: я же верну руку назад, когда она будет мне не нужна.