Эффект Марко - Юсси Адлер-Ольсен (2012)

Жить на улице было сложно, особенно поначалу, когда Марко испытывал голод сутками напролет. Однако он научился выкручиваться, не совершая преступлений: брался за любую случайную работу, которая подворачивалась. Первый раз в пять часов утра предложил пекарю вымыть окна, за что получил огромный пакет булочек. С ними он пошел в кофейню и обменял там на кусок хлеба с сыром, теплое питье и возможность вымыть полы. И в результате стал сразу на пятьдесят крон богаче.

Постепенно блуждания между заведениями обеспечили ему целую сеть работодателей, дававших возможность подработать. Он выполнял мелкие поручения, помогал донести тяжелые сумки от супермаркета до машины, рвал картонные коробки и выкидывал их в мусорные контейнеры, несмотря на то что губы синели, а руки дрожали от сумасшедшего холода, охватившего в то время страну.

В течение нескольких недель Марко шатался по грязи и слякоти от магазина к магазину, поднимался и спускался по множеству лестниц. Часто выполнял трудные и тяжелые поручения – например, когда какая-то сумасшедшая женщина просила его поднять на пятый этаж коробку с продуктами на целую неделю, и при этом никогда не открывала дверь, а просовывала деньги сквозь вонючую почтовую щель. Как-то он затаился на лестнице, и женщина вышла за коробкой, полуголая, с въевшейся в кожу грязью.

– Что ты вытаращился, тощий окунь? – крикнула она, погрозив ему загибающимися черными ногтями.

С этой стороной Дании Марко никогда прежде не сталкивался.

Он выполнял любую работу – и делал ее слишком добросовестно для того, чтобы отделаться от него не заплатив; это понимали большинство из тех, кто пользовался его услугами. Так что через некоторое время Марко начал «заколачивать реальные бабки», как выразилась бы Мириам.

И эти деньги принадлежали ему, и только ему.

Работа с восьми утра до десяти вечера по всем дням, кроме воскресенья. Шестьдесят крон в час за работу, связанную с магазинами, семьдесят крон за расклейку плакатов в округе. Всего выходило больше пятнадцати тысяч в месяц, и деньги эти скапливались, так как Марко не снимал жилье и не тратился на еду и одежду. В настоящее время он носил то, чем снабдила его одна женщина в пиццерии, посчитавшая, что одежда на нем висит слишком свободно.

– Ты настоящий латино, малыш. Не стоит это скрывать. Возьми-ка вот это. Вещи Марио. Месяц назад мы отправили его обратно в Неаполь. – И все за прилавком завизжали от смеха, как будто хоть кто-то из них когда-нибудь бывал в Италии.

Поначалу Марко ночевал по каким-то углам, как делал и раньше. Но он понимал, что скоро нужно будет положить этому конец, так как опасаться следовало не только холода. Несмотря на то что бо́льшая часть его сбережений находилась в другом месте, на улицах было полно невежественных скотов, которые могли напасть и ради гораздо меньшей суммы. Например, его семья не погнушалась бы так поступить.

Геи из прачечной избавили его от случайных ночевок. То ли они видели, как он лежит в углу на станции «Нордхавн», то ли слышали о его ситуации от посторонних. Только как-то в конце января они остановили его с обеспокоенными взглядами.

– Ты можешь иногда помогать нам разносить мешки с одеждой, – предложил один из них. – А за это можешь пожить у нас, пока мы не придумали лучший выход.

Марко инстинктивно отпрянул, так что чуть не рухнул в сугроб. Нет-нет, то, что у них на уме, пусть ему даже не предлагают.

– Послушай, юноша. Если мы теперь уверены, что ты не сделаешь ничего, что нам не понравилось бы, то и ты можешь быть уверен в нас, правда? Ты не можешь оставаться ночевать на улице в такой холод, понятно? Иначе все закончится плохо.

Предложение озвучил Эйвин. Чуть позже именно он больше всех пожалеет об этом.

* * *