Наследие Уилта - Том Шарп (2010)

— Перечень решающих сражений Первой мировой войны, — ответил Уилт. — Лучше освежить их в памяти, прежде чем пытаться вдолбить этому щенку… как его?.. Эдварду Гэдсли. Не могу сказать, что чтение увлекает, — море крови. Но юному обормоту должно понравиться.

Ева лишь отмахнулась и стала готовить себе чай, а мужу кофе.

— Надеюсь, вечер твой удался, — язвительно сказала она, поставив чашку подальше от Уилта. — Поди, снова пьянствовал?

И впрямь, Уилт, изнуренный установками на поведение в «Песчаном доле» (не пить, не сквернословить, не тащить леди Клариссу в постель, а равно пресекать подобные попытки с ее стороны), пытался найти забвение в стакане. Вконец удрученный, он зашел к Питеру Брейнтри, и друзья отправились в «Утку и дракона», где на веранде прихлебывали пиво, глядя на проплывавшие по реке лодки.

— Что она такое, эта леди Кларисса? — спросил Питер.

— Пинтами глушит коктейль, точно воду. Похоже, алкоголичка… во всяком случае, такое сложилось впечатление. Строила глазки, не удивлюсь, если имеет любовника. Однако заводить шашни с ней определенно не собираюсь. И дело вовсе не в Еве, которую интересуют лишь мои полторы тысячи в неделю за просвещение болвана.

Пробыв в пабе ровно столько, чтобы супруга уже отправилась на боковую, Уилт, почти трезвый, вернулся домой.

Допив чай, Ева покинула кухню, и Генри сосредоточился на книге, однако через пару минут испуганно вздрогнул, когда жена вновь появилась, но уже в прозрачном пеньюаре, сквозь который просвечивали ярко-алые трусы. Свои намерения, и без того не вызывавшие сомнений, она облекла в слова:

— Я тут подумала и пришла к выводу, что самое время нам слегка пошалить.

От подобного эвфемизма Уилта передернуло.

— Если ты подразумеваешь интимную близость… — начал он, но Ева перебила:

— Разумеется. Уже бог знает сколько времени у нас ничего не было, а в имении случай вряд ли подвернется. Кроме того, с нами будут девочки…

— …а твои громогласные команды не оставят сомнений в мероприятии, — врезался Уилт. — Хотя это не имеет значения. В постельных делах они разбираются лучше меня. Ты что, не слышала Эммелину? Однако я провел бессонную ночь и совершенно измочален. У меня не встанет, даже если б накатила охота, которой напрочь нет.

— Интересно, что ж тебя так «измочалило»? Может, одинокие ночевки в гостевой? Мэвис Моттрэм считает, что если нормальный мужчина долго не спит с женщиной, то он наверняка себе помогает. Хотя к тебе неприменимо слово «нормальный». Могу обрадовать: в поддержку твоей эрекции Мэвис снабдила нас виагрой. Да, в прошлый раз не сработало, потому что доза была…

— Что? Виагра? Еще не хватало ослепнуть! — Глядя на Евины пламенеющие трусы, Уилт почти жалел, что он зрячий.

— Чего ты мелешь?

— А ты не знаешь? В газетах писали! В Штатах ослепла куча мужиков, принимавших виагру.

— Не может быть. Значит, тоже мастурбировали.

— Господи боже мой! Неужто думаешь, что я…

— Конечно. И не сомневаюсь.

В отчаянии Уилт закатил глаза:

— Тогда почему я не ослеп? Либо дрочу и не слепну, либо не слепну, потому что не дрочу. Что выбираешь?

— Значит, не все мужики… — Ева уже запуталась, в чем обвиняет Уилта.

— Но как правило, да? Выходит, большинство слепцов с тростями и собаками-поводырями — онанисты?

— Разумеется, нет! И прекрати похабничать, сколько раз говорить?

— А ты не проверяла — может, у них ладони волосатые?

— Нет… Зачем?

— Потому что это еще одна древняя байка, состряпанная идиотками вроде тебя и Мэвис Моттрэм. Испробуй на моем ученике. В школе мы потешались над малышней — мол, если рукоблудить, ладони оволосеют. И дурачки сразу смотрели на свои руки.

— Видно, ты учился в какой-то особенной школе.