Германия: самоликвидация - Тило Саррацин (2010)

В дальнейшем я покажу те недостатки и ошибки в борьбе с бедностью, в организации рынка труда и формировании политики рынка труда, в политике образования, в действиях по отношению к миграции и интеграции, в политике населения и семьи, которые являются причинами имеющихся негативных тенденций и наводят на размышления о том, что можно изменить в политике соответствующей области.

Это внушающее тревогу развитие неотвратимо лишь в том случае, если мы примем как должное и неизменное нынешнее состояние дел и преобладающие в них направления, а также общие материальные условия. Остаётся открытым вопрос, готова ли общественность, которая должна стать политическим большинством, к таким значительным переменам, которые я предложу, и если да, то как организовать этот процесс, поскольку водораздел здесь проходит не вдоль партийных границ или по классической схеме левые-правые. Он проходит, во-первых, между теми, кто мыслит сегодняшним днём, и теми, кто смотрит в будущее, а во-вторых, между теми, кто понимает перемены скорее как внештатное событие, и теми, кто понимает их как конструктивную задачу.

Глава 4

Бедность и неравенство

Много благих намерений, мало отваги для правды

Взгляните на птиц небесных: они не сеют, не жнут, не собирают в житницы; и Отец ваш Небесный питает их.

Евангелие от Матфея (6:26)

Тем, кто слаб и беспомощен, на кого наваливаются беды, кто не может собственными силами достойно прокормить себя и своих близких, должна быть оказана помощь, и её приходится оказывать. Мы, как жители и граждане своей страны, в долгу перед нашими согражданами, и для нашего общества это нечто само собой разумеющееся.

Но в каком случае считать человека нуждающимся, а в каком случае – бедным? Какое значение имеет бедность в нашей стране на самом деле и какова её социальная обусловленность? Какие существуют точки приложения, чтобы побороть её, какая взаимосвязь прослеживается между причинами бедности и их преодолением и какую роль играет во всём этом индивидуальное восприятие?

В 1974 г. организация «Молодые социалисты» потребовала законодательно ограничить ежемесячный доход на человека суммой в 5000 немецких марок. Это требование натолкнулось на большое общественное возмущение и было воспринято как волюнтаризм. Я тоже был возмущён, хотя и мог объяснить себе это ограничение: председателем «Молодых социалистов» была тогда Хайдемари Вичорек-Цойль, учительница, а мужем её был университетский ассистент Норберт Вичорек. Каждый из них тогда получал по тарифу федеральных служащих доход группы 11а, и в 1974 г. это составляло около 2500 немецких марок брутто. Если кто-то зарабатывал вдвое больше, он казался им очевидно богатым, – вот так, пожалуй, и родилось это постановление «Молодых социалистов». Оно было явно ориентировано на собственное положение. Если спросить госпожу Вичорек-Цойль сегодня, то она установила бы это ограничение на более высоком уровне. Проведённый в 2005 г. СЕПГ[20] налог на богатство начинается приблизительно от удвоенного жалованья федерального министра, и это не случайно.

Уличный опрос имел бы, пожалуй, такой результат: кто зарабатывает вдвое больше опрошенного, тот считается богатым, а кто имеет вдвое меньше, чем он, беден. Кто имеет больше, чем в два раза, тот очень богат. Различия большего масштаба гражданин обычно уже не воспринимает. И это счастье для действительно богатых. Ибо такое восприятие ведёт к тому, что волнения по поводу использования служебной машины госпожой федеральным министром, которая в месяц зарабатывает 8000 евро нетто, намного больше, чем волнения по поводу бонуса члена правления фирмы Porsche, выраженного трёхзначным числом миллионов. Итак, бедность в первую очередь вопрос индивидуального восприятия.

Что, собственно, такое – бедность?

Определение