Чаролом - Чарлтон Блейк (2016)

Никем не замеченный, Никодимус скользнул на корму, оттолкнулся от ганвейла и спрыгнул в реку, успев вытянуть руки и перевернуться вниз головой. Удар о воду – и падение замедлилось, превратившись в погружение. Никодимус извернулся и начал всплывать, за его спиной струились длинные волосы.

Когда голова оказалась над водой, он споро погрёб назад, к украденной барже. Контрзаклятия, покрывавшие тело, завихрились, их яркость быстро возрастала. Без сомнения, вода была зачарована богозаклинанием Речного Вора. Пока будет длиться его собственное заклинание, Никодимус сможет двигаться, прожигая текст насквозь. Речной Вор узнает о его приближении, но остановить не сможет.

По крайней мере Никодимус на это надеялся. Когда до баржи оставалось всего два гребка, он почувствовал, что его заклинания растаяли. Параграфы звучно пошли трещинами и осыпались, точно хлопья старой краски, Никодимус стал в лингвистическом смысле голым. Он успел сделать ещё один гребок и почти добрался до баржи, когда река вокруг яростно вскипела пеной и чужой силой.

Речная вода превратилась в кисель. На барже грохнули три взрыва. Что-то схватило Никодимуса за ноги и потащило в глубину.

Одним махом оказавшись в десяти футах под водой, Никодимус потянулся туда, где сквозь прозрачную воду виднелся затухающий свет. Не сглупил ли он, решив проверить своё первое правило борьбы с водяными?

Или, если уж на то пошло, своё второе правило?

Над водой взметнулся световой гейзер. В ушах у Никодимуса зазвенело от собственного крика.

Когда к их отряду присоединялся новый эмиссар, Никодимус устраивал новичку экзамен, задавая вопросы вроде: «Каково первое правило борьбы со всеми водяными богами?»

Если новичок не знал ответа, Джон или Дория, слышавшие никодимусовы лекции множество раз, монотонно бубнили: «Ни в коем случае не лезть в треклятую воду».

Тогда Никодимус кивал и спрашивал: «А каково второе правило борьбы с водяными богами?»

И его помощники всё так же нараспев отвечали: «Ни в коем случае не лезть в треклятую воду».

Мир померк в глазах Никодимуса, ему оставалось только молиться о том, чтобы сегодняшнее исключение действительно подтвердило его правила.

Глава 5

Никодимусу казалось, что он всё ещё тонет, как вдруг обнаружил себя висящим вверх ногами на украденной барже. Стекающая с тела вода застилала глаза, мокрые волосы облепили лицо. Откуда-то сзади лился мягкий зелёный свет.

От неестественного положения кровь прилила к голове, мысли туманились от странных текстов, не позволявших прибегнуть к чарословию. Похоже, неодемон наложил сразу несколько цензурных заклятий на его разум. Несколько, потому что Никодимусова какография не спешила исковеркать тексты, вошедшие с ней в непосредственный контакт. Если сосредоточиться на ломке, то дело пойдёт быстрее. Однако этого пока не требовалось, он должен казаться врагам безвредным.

– Ты подвергнут цензуре и привязан за ноги, – произнёс женский голос. – На твоём месте я бы не дёргалась. Попытаешься освободить разум или тело, и тебя постигнет мучительная боль.

– Благодарю, но мы с нею старые знакомцы, – прохрипел Никодимус, отплевываясь от лезущих в рот волос. – Так что излишние формальности ни к чему.

Он вытянул руки, пытаясь дотянуться до палубы и опереться, чтобы дать отдых лодыжкам, но до неё было добрых полфута.

– То, что ты – чарослов, это очевидно, – продолжил тот же спокойный голос. – Да ещё мастер рассеивающих чар. Не соображу только, на каких языках ты плетёшь свои заклинания. Не желаешь просветить?

Никодимус закашлялся, собираясь с мыслями. Особо трепать языком не следовало, его история должна была выглядеть простой и незамысловатой, это облегчит вербовку божка.

– У-учился у кобольдов Остроконечных гор. Так что не советую дотрагиваться до моей кожи.

– Никогда прежде не встречала накожной магии. И много вас таких на юге?