Тот, кто виновен - Себастьян Фитцек (2015)

– Вы омерзительны, – сказал Стойя. – Я никуда не уйду, пока не сниму показания.

Тоффи криво улыбнулся.

– О, Стойя, еще как уйдете. Пока у вас есть выбор: или вы вернетесь за свой Commodore C64[16] – или каким там чудом техники для борьбы с преступностью вас снабдил нищебродский городской сенат – и до конца дня сто раз напечатаете на компьютере фразу «нельзя приставать к невиновным гражданам в больнице». Или же сразу отправитесь к пункту выдачи светоотражающих жилетов. Он понадобится вам на посту регулировщика движения, куда вы попадете, как только я сообщу прессе, что, нарушая все права моего манданта, вы проникли в палату тяжелобольного пациента, чтобы принудить его к даче ложных показаний.

– Ложные показания? Какая глупость, и вы это знаете, – возмутился Стойя, правда уже не так уверенно. Спектакль, разыгранный Тоффи, возымел действие. Как это часто бывало.

Ища поддержки, Стойя перевел взгляд на Ким, но она лишь устало пожала плечами. Тогда он мрачно признал свое поражение и, не попрощавшись, покинул палату.

Самодовольная улыбка Тоффи исчезла в тот же момент, когда за полицейским с грохотом захлопнулась дверь. Зато его толстый лоб пересекла глубокая морщина.

– Разве я не предупреждал, чтобы ты не разговаривал с фараонами?

Я снова моргнул, и наконец мне удалось открыть левый глаз. В этот момент в голове у меня всплыло предупреждение другого мужчины, которое также было озвучено в больнице: «Вам ни в коем случае нельзя нарушать закон!»

Мой пульс зачастил, сердечные клапаны завибрировали со скоростью трепещущих крыльев колибри. Горло стянуло невидимой петлей, и я мог выдавить одно-единственное слово:

– Йола?

Оба подошли ближе. Ким справа, Тоффи слева.

И оба помотали головами. Я подумал о полицейских перед домом жертвы несчастного случая – губы плотно сжаты, в глазах сочувствие, которое опережает новость, которую они должны сообщить близким.

– Нет! – прохрипел я. – Этого не может быть!

Потом я услышал свое имя и снова открыл глаза, которые, видимо, успел закрыть.

Ким и Тоффи уже не качали головами. Вместо этого они почти синхронно раскрыли рот и задали мне вопрос, который вызвал у меня ощущение, как перед обмороком, только в этот раз я оставался в сознании.

– Где она? – спросили они меня. – Где, черт побери, ты спрятал Йолу?

Глава 15

– Я? – Моя голова разрывалась, словно от ударов молний, хотя я кричал не так громко, как хотел бы. – Это вы должны мне сказать! Йолу вытащили из автомобиля.

– Из автомобиля? Какого автомобиля? – спросила Ким, с трудом сдерживаясь. Глаза, губы, лоб, практически каждый мускул на ее лице нервно подергивался.

– Из «жука»! Сразу после аварии!

– После какой аварии? – спросил у меня Тоффи.

У меня отвисла нижняя челюсть. Должно быть, он шутит. Я указал на свою голову:

– Как ты думаешь, почему у меня эта повязка и я лежу в больнице?

– Это нас тоже интересует, – ответил Тоффи и посмотрел на Ким. – А еще больше – что случилось с твоей дочерью.

– Я… я… – .… понятия не имею, что здесь происходит.

Последнее, что я помнил, был нож, разрезающий ремень безопасности Йолы, и руки, вытаскивающие ее из машины.

– Вероятно, у него амнезия, – предположил Тоффи после того, как я некоторое время смотрел на обоих не шевелясь.

– Нет, глупости, нет у меня никакой амнезии. Я помню, мы были на Кёнигсаллее… э-э… служба опеки… полиция…

Где Йола? Мысль, которая, как рулеточный шарик, вертелась в моей раскалывающейся от боли голове, не давала мне сконцентрироваться и говорить полными предложениями.

– Ладно, только спокойно, – обратился Тоффи как ко мне, так и к Ким, которая нервно вертела обручальное кольцо, и казалось, вот-вот набросится на меня.

– Так что последнее ты помнишь, Макс?