Византия: История исчезнувшей империи - Джонатан Харрис (2015)

Рано или поздно эти две группы должны были вступить в конфликт, и так и произошло, когда христиане попытались построить на месте языческих храмов свои церкви. В 361 году патриарх Александрийский Георгий решил, что заброшенный храм Митры должен быть разобран и на этом месте будут проводиться христианские богослужения. Работы начались, но, когда в храме выкопали несколько скелетов и безо всякого почтения вынесли их наружу, вспыхнул бунт. Язычники ворвались в собор, выволокли несчастного Георгия и забили его до смерти. В конце концов победу, конечно, одержали христиане, ведь императорская власть была на их стороне и они просто не могли проиграть. В 391 году другой патриарх, Феофил, обратился к императору Феодосию за разрешением снести языческие храмы в городе. Оно было получено, и Феофил с группой сторонников уже собирался начинать работы. Узнав, что происходит, большая группа язычников схватилась за оружие и напала на христиан. Сперва бои шли на улицах, затем язычники, теснимые христианами, бросились в Серапеум и забаррикадировались внутри. Противостояние завершилось, только когда был зачитан указ императора, обещающий амнистию участникам бунта, если они покинут храм. Большинство их решили воспользоваться этим предложением, открыли двери, и толпа христиан хлынула внутрь. Когда они завершили свое дело, знаменитое здание было полностью разрушено, колонны снесены, а статуя Сераписа разбита вдребезги. От великолепного храма почти ничего не осталось.

Примерно то же самое происходило в палестинской Газе. Главной достопримечательностью этого процветающего города был огромный, имевший форму круга Марнейон, центр культа Марны, местного бога земледелия, отождествлявшегося с греческим Зевсом. Он был мощен дорогостоящим мрамором, и эти плиты считались настолько священными, что никому не было дозволено ходить по ним. Казалось, что уж здесь-то язычникам нечего опасаться, поскольку христиане составляли явное меньшинство среди 20 000 жителей города. Когда в 395 году христиане Газы избрали своим епископом бескомпромиссного монаха Порфирия, его ждал со стороны местных язычников ледяной прием. Они завалили дорогу, ведущую в Газу, шипами и колючими лозами, чтобы помешать ему пройти, и Порфирий пробирался сквозь них до поздней ночи. На улицах города на христиан регулярно нападали и избивали их. Возмущенный всем этим Порфирий пожаловался властям и получил указание закрыть все языческие храмы в Газе. Но местные чиновники, видимо, опасались беспорядков, и потому главный храм, Марнейон, остался открытым. Единственное, что оставалось Порфирию, – поехать в Константинополь и обратиться к самому императору.

Прибыв во дворец, епископ и его спутники столкнулись с трудностью: увидеть императора – это был сын Феодосия Аркадий – оказалось очень непросто. Но они смогли попасть на аудиенцию к императрице Евдоксии, которая с пониманием отнеслась к их просьбе и пообещала уговорить мужа согласиться на уничтожение Марнейона. Однако сказать это оказалось легче, чем сделать. Аркадий был благочестивым христианином, но, когда Евдоксия обратилась к нему с этой просьбой, он ответил отказом, заявив, что получает большие налоговые поступления от богатых язычников Газы и потому не желает вступать в конфликт с ними. Однако Порфирий не терял надежды. Он подождал несколько недель, пока императрица родила сына, а в день крестин встал у дверей собора со своим ходатайством, которое собирался, с разрешения императрицы, вручить слуге, несшему ребенка. Таким образом, когда приближенные императора собрались во дворце, император едва ли мог избежать получения ходатайства. Его подловили, и он знал это, но все-таки уступил. На следующий день Порфирий получил письменный указ императора о сносе храмов и отправился в Газу вместе с официальным посланником Кинегием, которому было поручено привести указ в исполнение.