Хищник - Гэри Дженнингс (1993)

Мы долго шли вдоль берега Бригантинуса, но близко не подходили, поэтому я не мог толком рассмотреть берег. Озеро почти целиком огибала широкая, хорошо вымощенная, оживленная римская дорога; там были форты, гарнизоны, поселения и разросшиеся небольшие городки. Там был даже большой город Констанция – оживленный торговый центр: в том месте сходились несколько крупных дорог, включая и те, которые вели в сам Рим, поднимались в Пеннинские Альпы, Грайские Альпы и на другие высокогорья. Поскольку на побережье Бригантинуса вовсю кипела жизнь, нам с Вайрдом приходилось держаться подальше от него, чтобы охотиться; поэтому мы брели по верховьям речек, спускающихся в озеро с запада. Дважды – один раз стрелой, а второй при помощи боевого топорика, брошенного с несшейся галопом лошади, – Вайрд убивал диких кабанов, которые ходили поваляться в прибрежной грязи. Пятнистая щетинистая шкура дикого вепря не представляет ценности, но мясо его чрезвычайно вкусное.

Я чувствовал угрызения совести, помогая убивать трудолюбивых бобров только для того, чтобы получить шкурки и castoreum. Ведь единственное съедобное место у бобра – это его хвост, правда из него можно приготовить весьма аппетитное блюдо. Однажды вечером, когда мы ужинали хвостом бобра, я сказал:

– Удивляюсь, почему это я, когда убиваю дикое создание, мучаюсь больше, чем когда лишаю жизни человека.

– Может, потому, что животные не раболепствуют и не причитают, когда им что-то угрожает, будь то убийца, болезнь или бог. Они умирают достойно, без страха и жалоб. – Вайрд ненадолго задумался, а затем продолжил: – Когда-то и люди вели себя так же, но это было очень давно. Хотя язычники и иудеи до сих пор так делают. Может, они и не жаждут смерти, но знают, что она естественна и неизбежна. Да, в старые времена все было иначе. А потом появилось христианство. Для того чтобы заставить людей подчиняться всем своим многочисленным заповедям – «ты не должен делать этого и этого», – христианские священники изобрели нечто ужасней смерти. Они придумали ад.

Я не просто испытывал угрызения совести, было одно создание, убив которое я долго лил слезы, хотя не помню, чтобы когда-нибудь плакал до этого. Дело было так. Много недель подряд мой juika-bloth отправлялся охотиться на пресмыкающихся, исключительно чтобы поразвлечься или попрактиковаться, потому что мы его хорошо кормили требухой убитых животных. Поэтому, когда спустя какое-то время орел вообще перестал охотиться и даже стал редко летать, предпочитая сидеть на моем плече, на задней луке седла или на ветке дерева, я сначала подумал, что он просто стал толстым и ленивым. Но затем как-то раз он совершил немыслимый поступок, которого никогда раньше себе не позволял. Сидя однажды на моем плече, орел вдруг наделал на мою тунику, причем я заметил, что его помет был не белый с черными точками, как обычно, а зеленовато-желтый.

Я тут же встревоженно сообщил об этом Вайрду, он взял птицу – орел даже не сопротивлялся – и принялся внимательно изучать, затем покачал головой:

– Смотри, глаза у него тусклые, а третье веко поднимается с трудом. Плоть вокруг клюва сухая и бледная. Боюсь, он заразился чем-то от кабана.

– Как такое может быть? Он же орел.

– Орел, которого кормили сырыми внутренностями кабана. Боюсь, ему внутрь попали паразиты…

– Вроде вшей? Я могу вычесать перья птицы и…

– Нет, мальчишка, – печально произнес Вайрд, – эти паразиты наподобие червей. Они едят своего хозяина изнутри. Они могут убить человека. И почти наверняка птицу. Не знаю, что тут можно придумать… Если только попытаться кормить его время от времени castoreum, из них ведь делают лекарства.