– У меня все будет хорошо, – повторила Дафна и на этом закрыла тему.

Она знала, чего от нее ждали. Если план не сработал, составляй другой; если упала, то падай строго вперед. Для нее не существовало иных вариантов. Всегда – только вперед.

Родители понятия не имели, на что способна их дочь – и что она уже сделала в погоне за короной.

4

Саманта

В тот вечер Саманта направилась к неприметной двери, что притулилась в коридоре внизу, словно архитектор вспомнил о ней в последний момент. Может, и неприметной, однако это была «дверь вздохов», отдельный вход для королевской семьи в большой бальный зал. Называлась она так потому, что принцессы, которых в силу юного возраста еще не пускали на приемы, поколениями торчали у нее и тоскливо вздыхали, подглядывая за танцами.

– Ох, и влетит тебе от родителей, – предупредила Нина, идя рядом.

– Возможно. – Саманта сомневалась, что родители вообще заметят ее опоздание. Они никогда не обращали внимания на младшую дочь, разве что она вынуждала их откровенно скандальными поступками.

Рядом шел начальник охраны, сжав губы в тонкую линию. Калеб явно все еще злился на подопечную за ту выходку в Таиланде. Что ж, Сэм не хотела выскакивать на встречную полосу; Калеб просто не оставил ей выбора. Ничто иное не сработало – ни уговоры, ни мольбы, ни даже ее последний трюк, который заключался в жалобах на спазмы или просьбе купить тампоны. Телохранитель просто вручил ей две таблетки обезболивающего и бутылку воды.

– Вхожу с Воробьем, – пробормотал Калеб в свою рацию.

Сэм проглотила вспышку раздражения, услышав свое кодовое имя. Всех членов королевской семьи обозначали как птиц: король – Орел, королева – Лебедь, Беатрис – Сокол, Джефф – Сиалия. Всего пару лет назад Сэм узнала, почему охрана всегда называла ее Воробьем.

Самая незначительная. Не наследница. Дополнительный ребенок, живая запасная батарейка.

Глашатай, что нес вахту у «двери вздохов», не осмелился упрекнуть Сэм в опоздании. Он терпеливо ждал, пока она, решив поправить помаду, достала из расшитого бисером клатча блеск для губ – сделанный на заказ пионовый оттенок. Ей предлагали многомиллионную сделку за право назвать оттенок «Американская роза» и поставить лицо Сэм на тюбик, но она отказалась. Ей нравилось думать, что цвет полностью принадлежит ей, а не фирме.

Когда она кивнула, герольд вошел в бальный зал и стукнул об пол огромным золотым посохом. Звук перекрыл шум приема: звон бокалов, шорох кожаных подошв и низкий гул сплетен.

– Ее Королевское Высочество Саманта Марта Джорджина Амфиллис из Дома Вашингтон!

Сэм в последний раз глянула на Нину и вошла в зал.

Сотни глаз мгновенно оценивающе впились в Саманту. Все прикидывали, сколько килограммов она набрала за путешествие, сколько стоит ее платье, как она, наверное, завидует старшей сестре. Сэм постаралась не поморщиться. Она успела забыть, как велик двор, а здесь собрались все до последнего аристократа и политика, даже их супруги и те, кому не суждено унаследовать титул.

Официанты в белых перчатках разносили шампанское, а струнный квартет на заднем плане играл джазовую музыку. Вся зала была украшена еловыми ветвями и остролистом, пуансеттиями и огромными красными бархатными бантами. В углу стояла официальная рождественская елка, с ветвей которой ниспадали старомодные гирлянды из попкорна и вишни. Так королевская семья украшала ель уже сто лет подряд.

Джефф стоял на свежем воздухе. Стеклянные двери балкона были распахнуты; придворные высыпали наружу и собрались под паутинками огоньков. Несколько друзей близнецов уже обосновались там. Джефф встретил взгляд сестры, попытался безмолвно предупредить ее, но тут рука схватила Сэм за локоть, точно тиски.