Бладшот - Смит Гэвин (2020)

– Закончишь дрыхнуть – мы будем там, внизу, делом заниматься.

– А я даже не знаю, что это за дело, – напомнил ему Бладшот.

Действительно, ему ничего не объяснили и ни в чем его не убедили. Кроме того… слишком уж много разного свалилось на его голову за один день. Сейчас Бладшоту требовалось время, чтоб все это переварить. Чтобы решить, как быть дальше. Становиться чьей-то лабораторной мышью ему ничуть не хотелось, однако он еще не знал, какими располагает возможностями. Если вообще хоть какими-то располагает. Очевидно, Хартинг и его команда им дорожат. С вещами, которыми дорожат, расстаются только ради денег, или уступая грубой силе, а денег у Бладшота не было ни гроша…

– Скоро увидишь, – буркнул Дальтон и вышел из комнаты.

Едва двери сомкнулись за его спиной, Бладшот поник головой, от улыбки на его лице не осталось и следа. До сих пор он еще как-то держался, однако сейчас, оставшись один, осознал: ведь он в самом деле один. Абсолютно, совершенно один. Ни жизни, ни настоящей семьи, ни прошлого, ни воспоминаний, никакого понятия о самом себе, кроме того, что он – результат научного эксперимента…

На душе стало еще тоскливее. Стоило лечь, кровать показалась какой-то пустой. Чего-то (кого-то?) в ней не хватало. И вмятина в спинке будто бы предвещала нечто недоброе, хотя вполне могла появиться чисто случайно. Бладшот чувствовал себя совсем как человек, безуспешно старающийся вспомнить ускользнувшую мысль, вот только мыслью этой была вся его жизнь, ускользнувшая, исчезнувшая без остатка…

Сон его оказался чередой разрозненных образов, мелькавших перед глазами, будто в фильме, смонтированном без всякого порядка. Полная пара ванная комната, смутное отражение чьего-то лица в треснутом зеркале, шум драки, хаоса, боя. Знакомый шум… А вот бойня: увесистые ломти мяса покачиваются на крюках, словно только что кем-то потревоженные. Окровавленные запястья, притянутые к подлокотникам, да не одна пара рук – две: вот мужские руки, вот женские. Мышцы напряжены в борьбе за свободу. Полная утрата самоконтроля, чувство беспомощности, неизвестно чем вызванный страх… вот только, кто б это ни был, боится он не за себя. Язык огня, вспышка дульного пламени, сокрушительный удар угодившей в грудь пули. Жар. Все замедляется, чтобы он смог оценить, что чувствуешь, когда свинец пробивает себе путь сквозь мышцы, кость, внутренние органы…

Ресницы дрогнули, веки приподнялись, и Бладшот на миллисекунду замер, оценивая обстановку. Прямо над ним стоял человек – некто с весьма убедительно выглядевшим пистолетом сорок пятого калибра в руке. Удар, в котором Бладшот тут же почувствовал всю новообретенную мощь, оказался хоть и неловок, но невероятно, фантастически быстр… вот только фигура у кровати оказалась призраком, тенью. Кулак, прошедший сквозь призрачного стрелка, с грохотом врезался в металлическую стену.

Сна не осталось ни в одном глазу. Взмокший от пота, хрипло, часто дыша, по-прежнему в полном одиночестве, Бладшот взял себя в руки, выровнял дыхание, и перевел взгляд с вмятины на стене на точно такую же, той же формы вмятину в спинке кровати.

Все это был не сон – он знал точно. Слишком уж реально для обычного сна. Нет, все эти образы – воспоминания. Его собственные воспоминания. Благодаря каким-то остаткам прежних знаний, а может, мириадам микропроцессоров, заменивших кровь, Бладшот знал, что такое посттравматический стресс и воспоминания о травмирующих переживаниях. Теперь ему следовало бы выяснить побольше, но мысли о продолжении сна пугали: чутье подсказывало, что череда промелькнувших перед глазами событий закончилась плохо.

Бладшот бросил взгляд на костяшки пальцев и сжал кулак. Наниты исправно делали свое дело, латая нанесенную самому себе рану, и пальцы на глазах становились как новенькие.