К западу от Эдема. Зима в Эдеме. Возвращение в Эдем - Гарри Гаррисон (1984 - 1988)

– Интереснейшая проблема, эйстаа. Размышления над нею доставили мне истинное удовольствие. Я считаю, ответ мне уже известен, но не стану говорить, лучше я покажу, чтобы ты разделила со мной удовольствие от этого откровения.

– Все труды Зхекак доставляют мне радость, – вежливо ответила Вейнте’, сделав при этом жест особенного удовольствия.

Зхекак сделала знак фарги и взяла ящичек из ее рук.

– Совершенно новая вещь, – сказала она, извлекая длинную узкую полоску гибкого материала.

Тонкий красноватый лист был очень прочен. Зхекак показала, что он не рвется, приказав фарги тянуть его за противоположные концы. К всеобщему удовольствию, они чуть не попадали, перетягивая друг друга. Потом Зхекак достала струнный нож и попыталась разрезать материал. Когда она передала полоску Вейнте’, та заметила лишь царапину на блестящей поверхности и выразила восхищение и удивление.

– Рада объяснить… – объявила Зхекак с огромным удовлетворением. – Струнный нож – это одна длинная молекула. Она режет потому, что мал ее диаметр. Ее нельзя переломить – ведь внутримолекулярные связи обладают высочайшей прочностью. Сейчас мы пытались разрезать аналогичный материал. Гибкое полотно сделано из волокон молекулярного углерода, выращенных в той же среде. Они гнутся, но не ломаются, их нельзя разрезать.

Вейнте’ сделала жест одобрения.

– Значит, ты нашла веревку, которой можно надежно связать зверя. Тогда я задам очевидный вопрос. Ты привяжешь ее к устузоу. А что ты привяжешь к другому концу?

Зхекак подобострастно завиляла жирным телом.

– Эйстаа так хорошо все понимает. А вот и воротник для зверя.

Помощница извлекла полупрозрачный предмет длиной с руку. Он лениво извивался, пока Зхекак пристраивала его на плечах Керрика. Холодное прикосновение не доставило ему удовольствия, но он уже знал, что лучше не протестовать. Повинуясь коротким распоряжениям Зхекак, помощницы смочили концы существа каким-то раствором, а потом соединили, сомкнув толстый ошейник вокруг шеи Керрика.

– Быстро, – распоряжалась Зхекак. – Процесс секреции уже начался.

Они осторожно обвили поводком полупрозрачное тело, потом натянули петлю так, что она ушла вглубь, в середину плоти воротника.

– Посмотри, эйстаа, – предложила Зхекак. – Увидишь – процесс пошел.

Прозрачное вещество быстро сгущалось вокруг чуждого объекта в самой его середине.

– Это животное – простейший секретор металла. Оно осаждает молекулы железа на инородное тело. Скоро оно застынет и обретет прочность. Мы будем кормить его, пока вокруг шеи устузоу не образуется металлический ошейник. Ошейник, который нельзя будет сломать или разрезать.

– Восхитительно. Но что же будет на другом конце?

Складки жира на теле Зхекак заколыхались вновь. Она проковыляла через камеру к наблюдавшим за происходившим фарги и вытолкнула одну из них вперед. Она была повыше и покрепче прочих, под ее шкурой при ходьбе перекатывались сильные мускулы. Зхекак попыталась ущипнуть мускулистую руку двумя большими пальцами, но не сумела.

– Эта фарги прислуживала мне много лет, сильнее ее я не встречала, она едва умеет разговаривать, но превосходно исполняет в лаборатории все тяжелые работы. Теперь она принадлежит тебе, эйстаа, и будет исполнять более важную функцию. – Крохотные глазки Зхекак, почти утонувшие в складках жира, оглядели притихших слушательниц. – У нее теперь будет другая работа. Второй воротник будет на ее шее, конец поводка врастет в него. Устузоу и фарги всегда будут вместе, как два фрукта на одной ветке.

– Такому уму, как твой, нет равных, – произнесла Вейнте’, и все помощницы и ассистентки одобрительно зажестикулировали. – Соединенные и неразлучные навечно. Мне говорили, что наш устузоу умеет очень быстро бегать. Скажи мне, устузоу, далеко ли ты убежишь с этой «крошечной» фарги на другом конце поводка?