Трон и плаха леди Джейн - Элисон Уэйр (2006)

— Я едва с ним знакома, — краснею я, — и мы оба еще очень молоды. Я не ищу земной роскоши и возвышения, как известно вашему величеству, но я была бы рада выйти замуж за хорошего человека своего возраста, с которым у нас общая вера и интересы.

— Разумеется, — отвечает она. — Муж-ровесник — это благо. Я знаю девушек, которых против их воли выдали замуж за стариков, годившихся им в деды. Но король юн и обещает стать красивым мужчиной. Он более усердный христианин, чем его отец, гораздо серьезнее, и невозможно себе представить, чтобы его постигли подобные неудачи в семейной жизни.

— Думаю, я могла бы полюбить его, — робко говорю я. Раньше я никогда по-настоящему не задумывалась о замужестве. — И я изо всех постараюсь следовать примеру вашего величества, чтобы быть хорошей женой и королевой.

Королева с улыбкой гладит меня по руке. Душу мою переполняет чувство восторга.

— Наверное, сам Господь определил меня на это высокое место, — с придыханием говорю я. — Его намерения ясны. Он использует меня, Его покорное орудие, дабы свершилась воля Его в Англии. Целью моей жизни должна стать помощь и поддержка нашему первому королю-протестанту в его предначертанных свыше трудах.

— Я молюсь, чтобы это было так, — говорит королева, крепко сжимая мне руку.

— Теперь все становится на свои места, — говорю я. — Мои горести до сего времени были ниспосланы мне Господом, дабы испытать мою веру, подготовить и закалить для великого дела, что ждет впереди.

Ее величество взирает на меня с заметным волнением:

— Ты наделена поразительной для своего возраста сознательностью и мудростью. Словами не передать, как я рада, что ты так восприняла эту весть. Я очень хочу, чтобы ты была счастлива, но помимо того — чтобы ты знала: в твоей жизни есть высшая цель. Брак — это больше, чем политический расчет, а ты ощутила за этой практической сделкой, заключенной адмиралом и твоим отцом, Божью волю, и за это я благодарю Господа.

Уайтхолл, март 1548 года.

По велению королевы меня доставили во дворец для аудиенции у короля. Она попросила адмирала сказать регенту, что я достигла необыкновенных успехов в науках и что его величество должен встретиться и побеседовать со мной, поскольку ему может понравиться общество кузины-ровесницы.

При дворе теперь гораздо больше пекутся о манерах, чем в дни короля Генриха, так что королева прежде обучает меня необходимым правилам этикета. В назначенный полдень, когда о моем прибытии объявляют у дверей тронного зала, я три раза приседаю в реверансе, после того как вхожу в зал, не смея поднять глаз, чтобы не споткнуться. Поднявшись, делаю три шага и снова опускаюсь три раза подряд. Еще через три шага оказываюсь у подножия трона и снова трижды приседаю. Затем я опускаюсь на колени, и худая детская рука, унизанная кольцами, протягивается мне для поцелуя.

— Поднимитесь, кузина, добро пожаловать, — произносит король высоким повелительным голосом.

Напомнив себе, что я должна падать на колени всякий раз при обращении к нему, я встаю, поднимаю на него взгляд и вижу щуплого рыжеволосого мальчика, лопоухого, с острым подбородком. Он немного напоминает эльфа, хотя и очень величавого. Его глаза глядят холодно из-под полуприкрытых век. Наверное, подружиться с ним будет нелегко.

— Я наслышан о ваших совершенствах, — изволит начать его величество.

Снова став на колени, я робко отвечаю:

— Я стараюсь, как могу, сир.

— Вас обучает доктор Айлмер, — говорит он, немного оживляясь. — Доктор Чик высокого о нем мнения. Вам очень повезло с наставником, кузина.

Этот мальчик чуть моложе меня, но держится так, будто много старше.

— Я всей душой предана ему, сир.

— А что вы думаете об этом? — спрашивает король, вынимая из кармана пергамент, который он подает мне. Это перевод на греческий, и хорошо исполненный.

— Ваша собственная работа, сир? — отваживаюсь полюбопытствовать я.