Золотой Лис - Уилбур Смит (1990)

После того как Великобритания отказалась от своего статуса и передала управление страной ее народу, Ботсвана быстро превратилась в образец для всего континента. В стране сложилась система многопартийной демократии со всеобщим избирательным правом и регулярно проводимыми выборами. Правительство было полностью подотчетно своим избирателям. Здесь не было ни тиранов, ни диктаторов. Коррупция, по африканским меркам, была минимальной. Белое меньшинство рассматривалось как полезная и высокопроизводительная часть населения. Среди черного населения практически отсутствовали расистские или трайбалистские настроения. После Южной Африки это было самое процветающее государство на континенте. В сущности, Ботсвана почти безболезненно достигла всего того, чего Майкл всем сердцем желал для своей страны; он все же надеялся, что рано или поздно, после всех страданий и испытаний, выпавших на ее долю, его родина станет такой же мирной. В общем, Майкл любил Ботсвану и был счастлив, что вновь здесь оказался.

В Мауне он уладил все формальности в маленьком здании, где в одной комнате разместились таможенная служба и иммиграционное бюро; затем вновь поднял самолет в воздух и направился на север, к дельте реки Окаванго.

Дельта представляла собою уникальный природный район; могучая Окаванго встречалась здесь с песками северной части пустыни Калахари, образуя обширные болота. Но это не были обычные болота, наполненные зловонным черным илом, безжизненные и унылые. Их воды были настолько чисты, что можно разводить форель. Их берега к дно бесчисленных протоков были из белоснежного, как сахар, песка. Острова утопали в пальмах и прочей роскошной растительности. Дикорастущие фиговые деревья сгибались под тяжестью спелых желтых плодов, а среди их ветвей копошились полчища жирных зеленых голубей. На высоких эбеновых деревьях гнездились очень странные и редкие птицы, сычи-рыболовы, больше похожие на обезьян, чем на пернатых.

Легендарные львы Окаванго, с красновато-коричневыми гривами, похожими на стога сена, резвились в прозрачных водах, подобно гигантским выдрам. Огромные стада буйволов паслись в тростниковых зарослях; белоснежные цапли, пристроившись на их загривках, образовывали над ними нечто вроде живого навеса. Странные антилопы ситатунга с удлиненными копытами, похожими на штопор рогами и косматой шкурой вели земноводный образ жизни среди высокого густого папируса, а по вечерам необозримые стаи диких уток, гусей и прочих водоплавающих птиц затмевали ослепительные оранжевые закаты.

Майкл посадил свой «Центурион» на взлетную полосу, оборудованную на одном из крупных остовов. Два речных бушмена перевезли его на выдолбленном из ствола каноэ через лагуну, усыпанную благоухающими водными лилиями, в лагерь.

Лагерь назывался «Стоянкой Веселых Гусей» и вмещал до сорока гостей, обитавших в маленьких живописных тростниковых хижинах. Формально все они прибыли сюда для того, чтобы изучать и фотографировать животных и птиц дельты или ловить на блесну великолепных полосатых тигровых рыб, кишевших в протоках. По утрам и вечерам экспедиции покидали лагерь на примитивных каноэ, и чернокожие лодочники, отталкиваясь шестом от дна, бесшумно вели их среди зарослей камыша по зеркальной водной глади.

Тем не менее, почти все гости были мужского пола, так что название лагеря вполне себя оправдывало. Обслуживающий персонал состоял исключительно из молодых привлекательных парней племени тована, что тоже никак нельзя было назвать случайным. Управляющим лагеря был политэмигрант из Южной Африки. Брайан Сасскинд оказался очень интересным мужчиной лет тридцати пяти. У него были длинные светлые волосы, совершенно выгоревшие на солнце. Мочки его ушей украшали большие серьги, на шее висела золотая цепь, позвякивая на обнаженной мускулистой груди, а на зяпястьях красовались браслеты из слоновой кости и переплетенных волос, выдернутых из слоновых шкур.