Ночная школа - Доэрти Кристи (2013)

Картер направился к большому тису, стараясь не наткнуться в темноте на завалившуюся надгробную плиту, большой камень или что-то в этом роде. Элли, словно тень, следовала за ним, повторяя каждое его движение.

— Поторапливайся, — прошептал он.

Элли нахмурилась.

— Я и так тороплюсь.

Между тем Картер вскарабкался на нижнюю толстую ветвь дерева, нагнулся, схватил Элли за руку и, втащив на ветку, усадил рядом с собой. Они залезли повыше, чтобы оказаться на уровне стены. Элли чувствовала исходившее от Картера напряжение. Он насторожился, как дикий зверь, а все его тело едва заметно вибрировало, словно готовая распрямиться стальная пружина.

Сквозь частые, шевелившиеся от ветра ветки дерева они видели протекавший за часовней ручей и пруд, где воды ручья заканчивали свое путешествие. Висевшая в небе луна излучала голубоватое сияние, освещая эту сцену.

На дальнем берегу ручья стоял по колено в траве мужчина. Рядом с ним неподвижно, словно каменное изваяние, сидела большая немецкая овчарка. Изабелла со скрещенными на груди руками стояла на ближнем к часовне берегу. В ее позе угадывались раздражение и скрытая неприязнь.

Элли, вытянув шею, как журавль, с любопытством исследовала Натаниэля взглядом. Одетый в темные брюки и черную рубашку с короткими рукавами, он не отличался высоким ростом. Однако ж назвать его низким тоже было нельзя. Густые темные волосы он зачесывал назад. Очкарик. В общем-то — вполне заурядная персона. При всем том, Элли не могла отделаться от ощущения, что от него исходит аура силы. Не как у властителя мира, но довольно мощная. Фигурально выражаясь, в мире животных до льва он бы не дотянул, но вполне мог бы оказаться леопардом.

Потом Элли сосредоточила внимание на директрисе. Она была одета в чрезвычайно нехарактерный для нее костюм — черную свободную блузу до середины бедер, черные же обтягивающие леггинсы и высокие, до колен, сапоги. У Элли сложилось впечатление, что она очень старалась казаться крутой.

— Я всего лишь хочу узнать, — сказал Натаниэль довольно приятным баритоном, от звука которого, тем не менее, на коже у Элли выступили мурашки, — когда вы, наконец, начнете поступать, как должно?

Изабелла проигнорировала его вопрос.

— Какого черта вы устроили эту постановку? Мне всегда казалось, что вы удовлетворены условиями нашего договора.

Поднялся ветер, и пару минут ничего не было слышно из-за шуршания листьев в кронах деревьев. Кроме того, ветер относил звуки голосов в противоположную от Элли и Картера сторону. Когда голоса снова стали долетать до Картера и Элли, говорил Натаниэль.

— …и я некоторое время действовал, сообразуясь с вашими предложениями. И надо сказать, проявил при этом недюжинное терпение. Теперь моя очередь выдвигать условия.

Впервые за все это время Изабелла сделала пару шагов в сторону ручья, сокращая разделявшее их расстояние.

— Зачем вы превратили ночь бала в ночь ужасов, Натаниэль? Полагаете, после этого вам позволят курировать эту школу?

— Я сделал то, что должен был сделать, — сказал он. — Если бы вы придерживались условий договора, ничего не произошло бы.

— А что вы должны были сделать? — сказала она, повышая в гневе голос. — Неужели в ваш план входило убийство одной из моих учениц?

Натаниэль удивленно выгнул бровь.

— Одна из ваших учениц убита? Ничего об этом не знаю. Возможно, вам надо переговорить на эту тему со своими сотрудниками. Ни я, ни мои люди никого не убивали и подобных планов не имели.

Элли заметила, как Изабелла вздрогнула.

— Девочке перерезали горло от уха до уха, — сказала она. — А вы пытаетесь убедить меня в том, что не имеете к этому никакого отношения?

Натаниэль хищно улыбнулся.

— Такое впечатление, директриса, что ваша школа — весьма опасное место. И вы сами не знаете, что с этим делать. Я бы своих детей учиться к вам не послал.