Диана. Жизнь, любовь, судьба - Сара Брэдфорд (2006)

Мортон сам был удивлен, что она решилась откровенничать с совершенно посторонним человеком. «Если она решила подобным образом отомстить мужу, то это был безжалостный и довольно глупый шаг, – сказал он в интервью. – Если она хотела изменить свою жизнь, проще было бы поговорить с королевой и принцем Чарльзом»[306]. Диана не сразу решилась сделать с Мортоном книгу, она знала, что Мортон был членом «королевской стаи». С этим симпатичным, образованным и довольно талантливым человеком она была уже знакома, и они иногда общались. Мортон также приятельствовал с доктором Джеймсом Колтхерстом, давним другом Дианы. Колтхерст выступил в роли посредника между Мортоном и Дианой. Через него Мортон оказывал Диане некоторые услуги: посоветовал ей самый удобный и безопасный способ общения со своим парикмахером, Ричардом Далтоном, чтобы тот не передавал в прессу ненужную информацию, – рекомендовал Диане написать Далтону честное письмо, купить ему хороший подарок и договориться. Стратегия сработала. Мортон не раз радовал Диану, благожелательно отзываясь о ней в своих статьях.

«Думаю, она хотела, чтобы люди узнали, какова на самом деле ее жизнь. Я назвал ее „узницей дворца“, что соответствует истине. Диане было тесно в ее окружении. Она чувствовала, что выхода нет, и была абсолютно беспомощна – и как женщина, и как человек. Она ощущала себя в ловушке – не в браке, а в системе в целом. Диане понравилось, что хоть кто-то захотел сделать ей приятное. А я писал симпатичные небольшие статьи и помог ей с Далтоном. Подобные мелочи много значат. Когда человек не может наладить собственную жизнь, ему необходимо иметь возможность контролировать хотя бы кого-то другого, например меня»[307].

В мае 1991 года Колтхерст приехал в Кенсингтонский дворец с магнитофоном и списком вопросов. Ни он, ни Мортон не были готовы к тому, что работа окажется столь грандиозной – Диана говорила несколько часов без перерыва. «Первая запись была… не могу подобрать верного слова… настоящей отчаянной исповедью… Ей хотелось рассказать обо всем, о десяти годах предательства и несчастья, депрессии и страха… Словно плотину прорвало… Продумала ли она все заранее? Могу точно сказать: нет! Потому что нам с Майклом [Майкл О'Мара, издатель Мортона] и Джеймсом пришлось многое продумывать за нее. Например, идея пригласить друзей, которые могли бы поддержать ее, принадлежала не ей, а нам»[308]. Добавьте к этому аристократическую небрежность, унаследованную от Спенсеров, да еще и от матери, «скакалки» Фрэнсис, которая всегда шла напролом, не думая о последствиях. Мортон считает, что Диана решилась на этот шаг, чтобы выставить на всеобщее обозрение роман Чарльза с Камиллой прежде, чем станет известно о ее собственных отношениях с Джеймсом Хьюиттом. Диана хотела всем рассказать о кошмаре своего брака, о своей роли в королевской семье, о поведении Чарльза и Камиллы, о собственной беспомощности перед супружеским предательством.

Друзей Дианы было решено привлечь после того, как стало ясно, что версия событий, изложенная принцессой, не всегда соответствует истине. В книге «Диана: ее истинная история» принцесса рассказывает о реалиях своей жизни, как они представлялись ей в 1991–1992 годах (позже Диана часто говорила, что в 1996 году она многое видит не так, как в 1991-м). Тогда ее более всего занимали отношения Чарльза и Камиллы, ее собственная болезнь, предсказания астрологов и те ограничения, которые сковывали ее как члена королевской семьи. Самое тяжелое свидетельство – это слова Кэролайн Бартоломью, которая знала Диану еще со школы. Она с тревогой следила за тем, как ухудшается здоровье и состояние подруги. «Сейчас она абсолютно несчастлива, но когда-то была счастливой…» – призналась Кэролайн Мортону. Друзья Дианы считали себя обязанными помочь ей, рассказав о той лжи, в которой ей приходилось существовать.