Брак с Медузой - Теодор Старджон (1941, 1947, 1953, 1956, 1958, 1970, 1971)

– Да вот случается такое время от времени.

– Пойдем-ка лучше домой.

– Нет, – возразил я.

Ухватившись за перила, мисс Кью поднялась на ноги и, держась, какое-то время постояла с закрытыми глазами. А потом разом взяла себя в руки, как бы став дюйма на четыре повыше. Подойдя к нам парадным шагом, она курлыкнула:

– Джерард, – как мне кажется, собираясь произнести нечто совсем другое. Однако, проявив должное самообладание, она указала пальцем и спросила: – А это что такое, скажи мне, ради бога? – ткнув при этом пальцем в меня.

Я сперва не понял и огляделся – нет ли чего за моей спиной.

– Где?

– Ну вот это! Это!

– А! – отвечал я. – Это и есть Малыш.

Я спустил его с плеч и вытянул руки вперед, чтобы она могла его получше разглядеть. С каким-то неистовым стоном она метнулась вперед и отобрала у меня младенца. Оглядела, держа на вытянутых руках, назвала бедняжкой и скорей пристроила в подушки, что лежали на длинной скамье под разноцветными стекляшками окон. Нагнувшись к нему, она прижала костяшки пальцев ко рту и снова застонала. А потом повернулась ко мне:

– И давно он такой?

Я поглядел на Джейни, она на меня.

– Сколько я его помню, другим он не был.

Вроде бы кашлянув, она подбежала к Мириам, кулем валявшейся на полу. Пару раз похлопала ей по щекам. Наконец Мириам села и оглядела всех нас, закрыла глаза, поежилась и каким-то образом поднялась на ноги.

– Возьми себя в руки, – прошипела мисс Кью сквозь зубы. – Принеси таз с горячей водой и мыло. Мочалку и полотенце. Живо! – приказала она Мириам, подтолкнув ее. Та пошатнулась, ухватилась за стенку и выбежала из прихожей.

Мисс Кью вернулась к Малышу и повисла над ним, стянув в ниточку рот.

– Да оставьте вы его, – сказал я. – Он-то в порядке. Это мы голодны.

Она метнула на меня оскорбленный взгляд.

– Не смей так говорить со мной!

– Вот что, – проговорил я, – ситуация эта нам нравится не больше, чем вам. Если бы Дин не приказал нам, мы сюда никогда бы не пришли. А вообще мы и без вас неплохо обходились.

Мисс Кью посмотрела на нас по очереди, а потом достала свой смешной маленький платочек и прижала ко рту.

– Вот видишь, – обратился я к Джейни. – Ей все время становится плохо.

– Хо-хо, – поддержала меня Бони. Мисс Кью долго на нее глядела.

– Джерард, – сказала она наконец сдавленным голосом. – Я-то думала, что девочки – твои сестры.

– Ну и?

Она поглядела на меня, как на полного дурака.

– Разве могут крохотные чернушки быть сестрами белому мальчику, Джерард?

– Могут, – ответила Джейни.

Мисс Кью заходила взад и вперед – точнее, заметалась.

– Нам предстоит очень многое сделать, – пробормотала она сама себе.

Вернулась Мириам с большой овальной лоханью, полотенцами и всем прочим припасом. Она опустила лохань на скамью, и мисс Кью локтем попробовала воду. Потом взяла Малыша и окунула в лохань. Тот начал брыкаться.

Я шагнул вперед и сказал:

– Подождите минутку. Подождите. Разве вы не видите, что он недоволен?

Мне ответила Джейни:

– Джерри, заткнись. Малыш говорит, что все в порядке.

– В каком порядке? Она же его утопит!

Взбив мыльную пену, мисс Кью окутала ею Малыша, дважды окунула его, вымыла ему голову, опять окунула и принялась душить огромным полотенцем. Мириам только смотрела на то, как мисс Кью соорудила для него из посудного полотенца какое-то подобие штанишек. И когда она закончила свое дело, Малыша было не узнать. К этому времени мисс Кью вполне совладала с собой. Она напряженно дышала, рот опять стянулся в ниточку.

– Возьмите бедняжку, – велела она Мириам, – и положите…

Но Мириам отодвинулась.

– Извиняюсь, мисс Кью, но я намерена уволиться, и мне нет до него дела.

К мисс Кью вернулась ее гусиная интонация.