Стервятники - Уилбур Смит (1997)

Они подошли к границе. Знаменитая миндальная изгородь завяла, она была едва ли по плечо высотой, но сразу перед ней дорога кончилась. Здесь стояла грубая хижина, служившая караульным постом, и надпись на голландском языке.

«ВНИМАНИЕ», — яркими алыми буквами начиналась надпись; запрещался проход или проезд за этот пункт; наказание — тюремное заключение, или штраф в тысячу гульденов, или и то, и другое. Объявление было подписано губернатором от Голландской Вест-Индской компании.

Хэл пинком растворил дверь единственной комнаты поста и обнаружил, что там никого нет. Огонь в открытом очаге не горит, угли давно остыли. На деревянных колышках на стене несколько частей голландского мундира, на холодных углях черный котелок, на грубом деревянном столе и деревянных полках вдоль стен — разнообразная посуда, бутылки.

Большой Дэниел уже вознамерился поднести к тростниковой крыше фитиль, но Хэл его остановил:

— Незачем давать Шредеру дымный бакен, — сказал он, — да здесь и нет ничего ценного. Оставь как есть. — И он захромал туда, где моряки разгружали карету.

Аболи распрягал лошадей, а Нед Тайлер с помощью упряжи и кожаной обивки экипажа делал временные седельные сумки.

Катинка потерянно стояла рядом с мужем.

— А что будет со мной, сэр Генри? — жалобно прошептала она, когда он подошел.

— Кое-кто из моих людей хочет забрать вас в горы и скормить диким хищникам, — ответил он. Катинка побледнела и поднесла руку к губам. — Другие готовы перерезать вам горло прямо здесь за то, что вы и эта толстая жаба, ваш муж, с нами делали.

— Вы не позволите, — сказал Ван де Вельде. — Я только выполнял свой долг.

— Вы правы, — согласился Хэл. — Думаю, перерезанное горло для вас — это слишком хорошо. Я предпочел бы повесить и четвертовать вас, как вы моего отца. — Он холодно посмотрел на губернатора, и Ван де Вельде дрогнул. — Однако я нахожу, что вы оба надоели мне до смерти. Не хочу иметь с вами больше ничего общего и потому оставляю вас и вашу очаровательную супругу на милость Господа, дьявола и любвеобильного полковника Шредера.

Он повернулся и пошел туда, где Аболи и Нед навьючивали лошадей.

— Все в полном порядке, капитан. — Нед поднес кулак ко лбу. — Можем поднять якорь и отправляться в путь под вашей командой.

— Здесь нас больше ничего не задерживает. Принцесса Сакина поедет на первой лошади. — Он огляделся. — Где она?

— Я здесь, Гандвейн. — Сакина вышла из-за хижины. — И не нужно меня баловать. Я пойду, как все остальные.

Хэл увидел, что она сбросила длинное платье и переоделась в мешковатые балийские брюки из хлопка, доходившие ей до колен. Волосы она подвязала тканью, а на ноги надела прочные кожаные сандалии, в которых удобно ходить. Мужчины поглядывали на ее икры под брюками, но она, не обращая внимания на эти взгляды, взяла повод первой лошади и повела ее к разрыву в живой изгороди.

— Сакина!

Он хотел остановить ее, но она, услышав его строгий голос, не остановилась. Он понял, что настаивать глупо, и мудро изменил свой следующий приказ.

— Альтуда, ты единственный, кто знает дорогу. Иди впереди с сестрой.

Альтуда бегом догнал сестру, и они первыми углубились в неведомые земли за изгородью.

Колонна извилистым маршрутом двигалась в густом кустарнике, Аболи и Хэл замыкали ее. Люди давно не ходили по этой тропе. Ее проделали дикие животные. На мягкой почве отчетливо виднелись их следы, а их помет усеивал тропу.

Аболи узнавал по этим следам всех животных и, идя быстрым шагом, показывал их Хэлу.

— Это леопард, а вот помет антилопы с извилистыми рогами, мы называем ее куду. По крайней мере с голоду не умрем, — пообещал он. — Эта земля изобильна.

Это была первая после побега возможность поговорить, и Хэл негромко спросил:

— Что ты знаешь об этом Сабе, друге Альтуды?

— Я читал сообщения, которые он оставлял, и только.

— Разве он не должен был встретить нас у изгороди?