Стервятники - Уилбур Смит (1997)

Он только однажды принял участие в разговоре, язвительно напомнив о победе голландцев на Темзе и захвате «Короля Карла», гордости английского военного флота и тезки возлюбленного монарха моряков. Разговор снова сменился молчанием, все смерили Шредера холодными взглядами, после чего возобновили беседу, словно не слышали его слов.

Шредер утешался кларетом и, когда бутылка перед ним опустела, протянул руку через стол за бренди. Его устойчивость к выпивке была такой же несокрушимой, как гордость, но сегодня спиртное делало его желчным. К концу обеда он искал стычек, искал возможности смягчить ощущение отверженности и безнадежности, переполнявшее его.

Наконец Левеллин встал, чтобы произнести тост преданности.

— За здоровье и долголетие Черного Парня!

Все с энтузиазмом вскочили, пригнувшись из-за низкого потолка, но Шредер не шелохнулся.

Левеллин постучал по столу.

— Полковник, прошу вас встать. Мы пьем за здоровье короля Англии.

— Благодарю вас, капитан, но я не хочу пить.

Шредер сложил руки на груди.

Моряки заворчали, один вслух сказал:

— Капитан, отдайте его мне.

— Полковник Шредер — гость на борту этого корабля, — зловеще сказал Левеллин, — и даже если он ведет себя как свинья и нарушает все приличия, никто из вас не проявит неуважения к нему и неучтивости. — Потом он снова обратился к Шредеру: — Полковник, в последний раз прошу вас присоединиться к нашему тосту преданности. Иначе… Мы все еще недалеко от Доброй Надежды. Я прикажу немедленно повернуть корабль и вернуться в Столовый залив. Там я отдам вам ваши деньги, а вас выкину на берег, как кухонные отбросы.

Шредер мгновенно протрезвел. Такой опасности он не предвидел. Он надеялся спровоцировать какого-нибудь английского мужлана на дуэль. Он бы дал им урок фехтовального мастерства, заставил раскрыть рыбьи глаза и стер бы с их лиц презрительные улыбки, но мысль о том, чтобы вернуться на место преступления и оказаться в мстительных руках губернатора Ван де Вельде, заставила его побледнеть и оцепенеть от страха. Он со стаканом в руке медленно встал. Левеллин чуть успокоился, все выпили, сели, и общий разговор и смех возобновились.

— Не возражает ли кто-нибудь против нескольких бросков кости? — спросил Винсент Уинтертон, и все выразили согласие.

— Только не опять по шиллингу за ставку, — сказал один из офицеров. — В прошлый раз я потерял почти двадцать фунтов, все призовые деньги за захват «Буумуна».

— Фартинг за ставку и общее ограничение в шиллинг, — предложил кто-то, все кивнули и извлекли кошельки.

— Мистер Уинтертон, сэр, — вмешался Шредер. — Я согласен на любую ставку, на какую у вас хватит духа.

Он был бледен, на лбу выступила испарина, но это был единственный внешний признак влияния выпитого. За столом снова повисло молчание, а Шредер порылся под рубашкой и вытащил кошелек из свиной кожи. Он небрежно бросил кошелек на стол. Зазвенело золото. Все за столом напряглись.

— Мы здесь играем в духе спорта и товарищества, — сказал Левеллин.

Но Винсент спокойно спросил:

— Сколько в вашем кошельке, полковник?

Шредер распустил шнурок и нарочитым жестом высыпал на стол груду монет, которые засверкали в свете ламп. Он торжествующе оглядел лица собравшихся.

«Теперь они не будут мной пренебрегать!» — подумал он, а вслух сказал:

— Двадцать тысяч голландских гульденов. Это больше двухсот ваших английских фунтов.

Это было все его состояние, но Шредером овладело безрассудное, самоубийственное возбуждение. Его непреодолимо тянуло на безумства, как будто золотом он, убийца, мог смыть свою вину.

Сумма всех заставила замолчать. Большинству офицеров не собрать столько за всю свою полную опасностей жизнь.

Винсент Уинтертон любезно улыбнулся.

— Вы истинный спортсмен, сэр.

— Вот как! — Шредер ответил холодной улыбкой. — Ставка для вас слишком высока?