Ярость - Уилбур Смит (1987)

– Это несанкционированный митинг на государственной территории. – Его усиленный громкоговорителем голос звучал искаженно. – Даю вам пять минут на то, чтобы разойтись и вернуться в свои комнаты. – Он поднял руку и картинно посмотрел на часы. – Если за это время вы этого не сделаете…

Сестры уже торопливо расходились, не дожидаясь, пока офицер закончит свое предупреждение, и Виктория обнаружила, что осталась на широком газоне одна. Ей тоже захотелось убежать и спрятаться, но она снова подумала о Мозесе Гаме, и гордость заставила ее остаться на месте.

Офицер опустил мегафон, повернулся к старшей сестре, и они снова заговорили. Офицер показал ей лист бумаги, который извлек из своего кейса. Сестра кивнула, и оба опять посмотрели на Викторию. Оставшись в одиночестве, она по-прежнему стояла у верхнего края газона. Гордость и страх заставляли ее стоять неподвижно. От напряжения она не могла пошевелиться. Офицер через газон направился к ней.

– Виктория Динизулу? – спросил он небрежно, обычным голосом, сильно отличавшимся от мегафонного громыхания.

Виктория кивнула, потом опомнилась:

– Нет, меня зовут Виктория Гама.

Офицер смутился. У него была очень белая кожа и тонкие светлые усы.

– Мне сказали, что вы Виктория Динизулу. Должно быть, произошла ошибка, – сказал он, краснея от замешательства, и Виктории стало его жалко.

– Я вышла замуж, – объяснила она. – Динизулу – моя девичья фамилия, а сейчас я Виктория Гама.

– Понятно. – Капитан с облегчением посмотрел на документ у себя в руке. – Выписано на имя Виктории Динизулу. Но думаю, все правильно.

Он снова засомневался.

– Это не ваша вина, – утешала его Виктория. – Что имя не то, я хочу сказать. Вас не в чем упрекнуть. Вы не могли знать.

– Да, вы правы. – Капитан заметно приободрился. – Я не виноват. И могу его использовать. А в штаб-квартире могут исправить.

– А что это? – с любопытством спросила Виктория.

– Запретительный ордер, – объяснил капитан и показал ей документ. – Подписан министром внутренних дел. Я его вам зачитаю, и вы должны будете подписать. – Он с сожалением взглянул на Викторию. – Простите, но это мой долг.

– Все в порядке, – улыбнулась ему Виктория. – Долг надо исполнять.

Он снова посмотрел на документ и стал читать вслух:

ВИКТОРИИ ТРАНДЕЛА ДИНИЗУЛУ

Извещение в соответствии с разделом девятым закона о безопасности от 1950 года (закон 44 от 1950 года). Поскольку я, Манфред Деларей, министр внутренних дел, убежден в том, что вы совершаете действия, имеющие целью нарушение общественного порядка…

Капитан запинался на самых сложных юридических формулировках и неверно произносил некоторые английские слова. Виктория помогала ему и поправляла. Запретительный документ представлял собой четыре машинописные страницы, и капитан терпеливо прочел его до конца, а прочитав, испытал явное облегчение.

– Подпишите вот здесь.

Он протянул ей документ.

– У меня нет ручки.

– Возьмите мою.

– Спасибо, – сказала Виктория. – Вы очень добры.

Она поставила в указанном месте подпись и вернула ручку. Теперь она перестала быть личностью. Ордер запрещал ей находиться в обществе более чем двух человек за исключением выполнения повседневных трудовых обязанностей; ей запрещалось выступать на любых собраниях, запрещались любые публикации и обращения. Ее пребывание ограничивалось территорией Йоханнесбурга; ей предписывалось не менее двенадцати часов в сутки находиться под домашним арестом, а также ежедневно являться в местное отделение полиции.

– Мне жаль, – сказал капитан, навинчивая на ручку колпачок. – Вы кажетесь приличной девушкой.

– Это ваша работа, – улыбнулась ему Виктория. – Не расстраивайтесь.