Автомобиль мгновенно тронулся с места, за ним не было никаких других машин. С помощью GPS он доехал до Царского Села, расположенного в 25 километрах от Санкт-Петербурга. Первый город в Европе, полностью освещенный электричеством. Местная достопримечательность – очаровательный дворец Екатерины Второй, построенный посреди леса. Странная архитектура в стиле Диснейленда, совмещающая в себе элементы классики, барокко, окна эпохи Людовика XIV, балюстрады, изогнутые колоннады, купола в форме луковицы и другие фантазии.

Брюс оставил машину на паркинге для посетителей и отошел от нее. В садах русского Версаля было где спрятаться. Кусты самшита послужили ему наблюдательным пунктом для выявления потенциальных сопровождающих.

Абсолютное спокойствие.

Продержаться до 11 часов будет непросто. Незаменимый метод против замерзания – фляга шотландского виски. Нужно смотреть в оба.

Когда дворец, ставший очень популярным музеем, открыли для посещений, Брюс размял ноги и стал вести себя как самый обыкновенный турист. Здание, сильно поврежденное во время Второй мировой войны, было отреставрировано за большие средства и казалось абсолютно новым. Триста метров вдоль дворца – и знаменитая «золотая анфилада», которая претендует на конкуренцию с зеркальной галереей Версаля. Залы для проведения торжеств, большой зал для балов, скульптуры из позолоченного дерева, инкрустированный паркет, обилие зеркал, портреты императриц, картины итальянских и фламандских живописцев… Есть на что поглазеть.

Ровно в одиннадцать часов Брюс проник в знаменитую Янтарную комнату, которую иногда называют восьмым чудом света. Пятьдесят два квадратных метра панно, покрытых янтарем, созданных в 1700 году для короля Пруссии Фридриха-Вильгельма I, который подарил их Петру Великому. Ослепление от количества оранжевых оттенков яшмы, оправленной в янтарные рамы. Ощущение неслыханного богатства и нежно окутывающей теплоты.

Брюс застыл перед мозаичной картиной, персонажи которой, символизирующие Осязание и Обоняние, сидели посреди руин, на заднем плане были деревья.

– Хорошая реконструкция, – прошептал кто-то тоненьким голосом, – но ничего не заменит волшебства оригинала. Нацисты вывезли Янтарную комнату в 1941 году, и никто ее не нашел.

Маленький невыразительный человечек, тепло одетый, практически лысый, в очках с широким ободком.

– Владимир Рушкин?

– А вы кто?

– Брюс, от Марка Водуа, сына Святого Джона.

– Ах… Я узнал о его смерти в СМИ. Невероятный человек.

– Вы часто с ним встречались?

– Всего один раз, прямо на этом месте, когда он поручил мне невыполнимую миссию: найти картины настоящей Янтарной комнаты и, в особенности, «солнечный камень», который был в них инкрустирован.

«Работа алхимика, которую Святой Джон хотел бы забрать к себе», – подумал Брюс.

– А почему именно вы, Владимир?

Русский казался смущенным.

– Вопрос компетентности.

Брюс почуял неладное.

– Компетентности какого рода?

– Знаете, в 1941-м выживали как могли… И моя семья в том числе.

– Другими словами, она якшалась с нацистами, и у тебя есть неплохой выход на украденные шедевры.

– Это преувеличено, это…

– Святой Джон не приезжал просто так, за красивые глаза. Он тебя разыскал и хорошо заплатил.

– Действительно, это был щедрый человек, и…

– И тебе удалось?

– К сожалению, нет. Подлинную Янтарную комнату и ее солнечный камень найти невозможно. Я обшарил добрый десяток каналов, вплоть до Южной Америки, где скрываются нацисты, но всё безуспешно. Боюсь, что это чудо было разрушено в Германии во время бомбардировок.

Мужчина боялся Брюса и изъяснялся отрывистыми фразами.

– А может быть, этот камешек случайно затерялся в твоем кармане?

– Нет, уверяю вас, нет! Я выполнил условия контракта. Если сын Святого Джона хочет продолжать поиски, я согласен. Но это нужно будет профинансировать. Я истратил все средства.