Вторая мировая война - Энтони Бивор (2013)

Советский лидер исчез на своей даче в Кунцево, оставив членов Политбюро в полном недоумении. Шли какие-то невнятные разговоры о том, что власть в стране должна перейти к Молотову, но в действительности все они боялись, очень боялись выступить против диктатора. 30 июня приняли решение создать Государственный Комитет Обороны (ГКО), который бы обладал абсолютной властью в стране. Затем отправились в Кунцево, чтобы встретиться со Сталиным. Он выглядел изможденным и настороженным, когда они вошли, очевидно, полагая, что его пришли арестовать. Сталин спросил, зачем они пришли. Когда они объяснили, что, по их мнению, именно он должен возглавить вновь созданный Государственный Комитет Обороны, он выдал свое удивление, но согласился занять эту должность. Существует гипотеза, что отъезд Сталина из Кремля был всего лишь уловкой в лучших традициях Ивана Грозного, чтобы дать возможность оппонентам внутри Политбюро проявить себя, а потом сокрушить их. Но все это остается не больше чем гипотезой.

Сталин вернулся в Кремль на следующий день, 1 июля. Через два дня он сам выступил по радио с обращением к советскому народу. Его инстинкты его не подвели. Он неожиданно обратился к своим слушателям следующим образом: «Товарищи, граждане, братья и сестры». Не один хозяин Кремля еще не обращался к людям так тепло, по-дружески. Он призвал их защищать Родину, применяя тактику выжженной земли и ведя тотальную войну. Он пробудил в памяти народа воспоминания об Отечественной войне 1812 г. против Наполеона. Сталин хорошо понимал, что советские люди скорее отдадут жизнь за свою страну, чем за коммунистическую идеологию. Зная, что патриотизм разгорается во время войны, Сталин понимал, что немецкое вторжение сможет пробудить в людях это чувство. Он не скрывал серьезности сложившейся ситуации, однако не признал своей вины в постигшей страну катастрофе. Сталин отдал приказ о создании народного ополчения. Эти народные батальоны плохо вооруженного пушечного мяса должны были стать на пути немецких танков и задержать их наступление ценой своей жизни.

Ужасные страдания гражданского населения, попавшего в жернова войны, не очень волновали Сталина. Беженцы, гнавшие перед собой колхозный скот, тщетно пытались двигаться на восток быстрее немецких танков. 26 июня писатель Александр Твардовский увидел из окна своего вагона, когда поезд остановился на небольшом полустанке в Украине, невероятную картину. «Я увидел поле, огромное поле, – писал он в своем дневнике, – но был ли это луг, пар, озимый или яровой клин – понять было невозможно: поле все было покрыто лежавшими, сидевшими, копошившимися на нем людьми с узелками, котомками, чемоданами, детишками, тележками. Я никогда не видел такого количества чемоданов, узлов, всевозможного городского домашнего скарба, наспех прихваченного людьми в дорогу. На этом поле располагалось, может быть, десять тысяч людей… Поле гудело… Поле поднялось, зашевелилось, тронулось к полотну дороги, к поезду, застучало в стены и окна вагонов, и казалось – оно в силах свалить состав с рельсов. Поезд тронулся».

Сотни, если не тысячи людей погибли под бомбами немецких самолетов в городах Белоруссии. Судьба тех, кто выжил, часто была не намного легче, когда они пытались бежать на восток. «После того, как начал гореть Минск, – писал один журналист, – слепые из дома инвалидов шли гуськом по шоссе, связанные друг с другом полотенцами». Уже было много сирот войны – детей, чьи родители погибли или потерялись в суматохе происходящего. Подозревая, что некоторых из них немцы могут использовать как шпионов, НКВД зачастую обходилось с ними без особого сострадания.