Вторая мировая война - Энтони Бивор (2013)

В тот же день Рейно отправил послание генералу Максиму Вейгану в Сирию с просьбой прилететь во Францию и принять на себя верховное командование французской армией. Он решил избавиться от Гамелена, что бы ни говорил по этому поводу Даладье. Кроме того, он намеревался сменить некоторых своих министров. Министром внутренних дел должен был стать Жорж Мандель, правая рука Жоржа Клемансо в бытность того премьер-министром, человек, решительно настроенный бороться до конца. Сам Рейно принял на себя военное министерство, а его протеже Шарль де Голль, получивший временное звание бригадного генерала, должен был стать заместителем военного министра. Рейно утвердился в своем решении, когда на следующий день узнал от писателя Андре Моруа, служившего в то время офицером связи, что англичане, хотя и сражавшиеся хорошо, совершенно потеряли веру во французскую армию, особенно в ее командование.

Однако при этом Рейно совершил фатальную ошибку, возможно, под влиянием капитулянтских настроений своей любовницы Элен де Порт. Он отправил своего представителя в Мадрид, чтобы убедить маршала Филиппа Петена, в то время посла Франции во франкистской Испании, стать заместителем премьер-министра. Престиж Петена как победителя в битве при Вердене придавал ему статус героя Франции. Но восьмидесятичетырехлетний маршал, как и Вейган, был больше обеспокоен угрозой революции и распада французской армии, нежели перспективой поражения. Как и многие другие правые политики, он полагал, что Франция оказалась несправедливо втянутой в эту войну по воле Великобритании.

Утром 18 мая 1940 г., всего через восемь дней, после того как Черчилль стал премьер-министром, над Британским экспедиционным корпусом на севере Франции нависла угроза окружения. В этот день Рандольф Черчилль навестил своего отца. Во время посещения премьер-министр брился и попросил сына почитать ему газету, пока он закончит. Вдруг он сказал: «Кажется, я понял, что нужно делать», – и продолжил бриться. Потрясенный сын спросил: «Ты понял, как мы можем избежать поражения. или победить этих негодяев?» Черчилль положил бритву и обернулся: «Конечно, я имею в виду, что мы можем победить их». «Я, естественно, хочу этого всей душой, но не понимаю, как ты можешь это сделать?» – спросил Черчилль-младший. Его отец вытер лицо и очень энергично сказал: «Я втяну в это Соединенные Штаты».

По случайному совпадению именно в этот день, по настоянию Галифакса, правительство отправило в Москву убежденного социалиста сэра Стаффорда Криппса с поручением найти способ наладить отношения с Советским Союзом. Черчилль понимал, что Криппс – неудачная кандидатура, поскольку Сталин ненавидел социалистов едва ли не больше, чем консерваторов. Кроме того, Черчилль считал, что благородный Криппс вряд ли был тем человеком, который сможет найти общий язык с грубым, подозрительным, расчетливым циником, каким был Сталин. Тем не менее Криппс в некоторых отношениях оказался значительно прозорливее премьер-министра. Он уже тогда предсказал, что война положит конец Британской империи и повлечет за собой глубокие социальные изменения.

19 мая немецкий танковый клин, получивший название «танкового коридора», уже форсировал Северный канал. Танковым экипажам Гудериана и Роммеля был необходим отдых, но последний убедил своего командира корпуса, что необходимо в этот вечер дойти до Арраса. Контингент Королевских ВВС во Франции к этому времени оказался уже полностью отрезанным от своих сухопутных войск, поэтому было принято решение вернуть 66 оставшихся во Франции «харрикейнов» в Великобританию. Французы, естественно, восприняли этот шаг как предательство, но потеря аэродромов и крайняя усталость летчиков делали такой шаг неизбежным в любом случае. Королевские ВВС к тому времени уже потеряли четверть своих самолетов.