Тысяча и одна ночь отделения скорой помощи - Батист Болье (2013)

Мадам Фер взглянула на него презрительно.

– Что? Ты и правда недостаточно серьезна! Вот почему, когда она забывает, принимаю я.

– Что принимаете? – осведомилась Фроттис.

– Как что? Таблетку.

Фроттис решила, что ослышалась:

– Вы принимаете ТАБЛЕТКУ? Прямо кладете в рот и глотаете?

Месье Фер посмотрел на Фроттис снисходительно, как на первоклашку.

– Ну да, кладу в рот и глотаю! Это ж не свечи!

Мое личное мнение: бороться с дефицитом витаминов нужно в любом возрасте… Хотя подобные пациенты, должен признаться, нам нравятся: они снимают усталость.

Рассказывая об этих пациентах, Фроттис со всей силы хлопнула себя ладонью по лбу. Два раза – хлоп-хлоп! Когда она прицелилась в третий раз, я перехватил руку. Так недолго себя и оглушить.

Лекарственный препарат – штука опасная: неправильно примешь – и заболеешь, или умрешь, или забеременеешь…

Для того и существуют инструкции, и “Способ применения” – это способ применения, а не мятая бумажка.

Лицо моей коллеги выражало полное отчаяние.

Фроттис… При нашей первой встрече она протянула мне руку:

– Меня зовут Леа.

Она произнесла это так, словно объявила, что она – Барак Обама.

Через несколько дней я понял, что ее имя – это недоразумение. На иврите оно означает “утомленная”. Фроттис никогда не уставала. Как океан, который бесполезно спрашивать, не устал ли он разбивать волны о берег.

Свое прозвище она получила при очень забавных обстоятельствах. Поскольку обстоятельства эти действительно забавные, я не буду о них распространяться…

Я предупредил ее:

– Посмотрю пациентку из четвертого бокса и пойду передохну.

В отделении “скорой” пациентов помещают в боксы. Ненавижу это слово, из-за него мне кажется, будто я работаю ветеринаром и у меня конюшня, куда привозят больных лошадей. Лучше бы это помещение называли ложей и пациенты были бы актерами, а не зрителями.

Я толкнул дверь. Ей было тридцать два года, и она улыбалась, несмотря на жестокие дергающие боли в области лобка. Я осмотрел ее, муж сидел рядом. Оба классные, и оба очень хотели иметь ребенка. Я пошутил, чтобы разрядить обстановку, но она попросила меня перестать: “От смеха мне еще больнее”.

У каждого свой дар. Кто-то играет ногами на фортепьяно, другие поют или ходят по канату, балансируя при помощи шеста. А я веселю людей. Для отделения скорой помощи эта сверхспособность поистине бесценна.

Полчаса спустя на экране компьютера появились результаты анализа крови. Я испытываю смешанные чувства к информационной технике: у нее абстрактный разум, она выдает правду, не считаясь с обстоятельствами жизни пациентов. Разве есть что-то более бесчувственное, чем монитор компьютера в отделении скорой помощи?

Бета-ХГЧ: положительный.

Это напечатано шрифтом “таймс нью роман” между показателями функции почек и ионным составом сыворотки крови.

Положительный.

Больница – единственное место в мире, где это слово вызывает самые худшие предчувствия.

Да, в больнице ПОЛОЖИТЕЛЬНЫЙ результат – часто дурное известие…

Я позвал гинеколога, чтобы он сделал ультразвук брюшной полости моей пациентки.

Все подтвердилось.

И что теперь?

Как сказать об этом влюбленным? По существу, получалось примерно так: “Хорошая новость: вы беременны. Плохая новость: беременность внематочная, поэтому ее придется прервать”.

Я старался как мог, но она все равно расплакалась, а я стоял как дурак, положив руку ей на плечо.

В тот день у меня пропало всякое желание шутить с кем бы то ни было.

Терпеть не могу уроки по этому предмету.

Урок 1: рассмешить легко.

Урок 2: утешить куда труднее.

Пора было потренировать воображение, и я отправился к моей пациентке на шестой этаж.

13 часов,

наверху, палата 7