Особые обстоятельства - Джон Ле Карре (2013)

— Да в чем им может понадобиться моя помощь?

— Если бы я знал, тебе сказал бы в последнюю очередь. Криспин осмотрел тебя с ног до головы и, к нашей с тобой радости, решил, что ты интереса не представляешь. Тебе повезло, что они не позвали тебя на борт этого их “корабля”. Я даже боюсь представить, что с тобой было бы, сложись тогда все иначе.

Подъехало такси. К удивлению Тоби, Окли протянул ему руку. Тоби пожал ее — холодную, мокрую от пота. Отпустив ладонь, он уселся в машину. Окли постучал по окну, и Тоби опустил стекло.

— Все оплачено, — буркнул Окли. — Дай шоферу фунт чаевых. Не плати дважды, дружище. Никогда.

* * *

Ваша добропорядочность, глубокоуважаемый мистер Тоби, вышла вам боком.

Каким-то чудом он прожил еще неделю. Заброшенная и обделенная вниманием Изабель перешла от тихого отвращения к буйной ярости. Его извинения — смиренные, но, в общем-то, довольно рассеянные — бесили ее еще больше. Квинн тоже был невыносим — то вдруг начинал лебезить перед Тоби, то делал вид, будто его не существует, то уезжал на весь день без каких бы то ни было объяснений, оставляя Тоби разбираться с делами.

А в четверг во время обеденного перерыва ему позвонил Мэтти.

— Я по поводу той игры в сквош, которая у нас так и не состоялась, — сдавленным голосом сказал он.

— В смысле?

— Ее не было. Мы с тобой не встречались.

— Ну да, мне казалось, насчет этого мы уже договорились.

— Я просто напоминаю, — ответил Мэтти и повесил трубку.

А сегодня, в десять утра очередной пятницы, наконец произошло то, чего Тоби так боялся все это время: по внутреннему телефону Квинн вызвал его к себе.

Может, любимчик рабочего класса хочет в очередной раз отправить его за шампанским “Дом Периньон” в универмаг “Фортнум”? Или собирается заявить, что, несмотря на многочисленные таланты Тоби, он, к сожалению, вынужден заменить его “птицей невысокого полета” и специально сообщает ему это в пятницу, чтобы Тоби за выходные пришел в себя?

Большая темная дверь, как всегда, была приоткрыта. Тоби вошел, притворил ее и, не дожидаясь приказания Квинна, закрыл на замок. Квинн сидел за своим столом, грозный, нахмуренный. Он заговорил, используя свой “официальный” голос, тот самый, каким давал интервью в новостях — без намека на акцент уроженца Глазго.

— Боюсь, мне придется расстроить твои планы на выходные наедине с возлюбленной, Тоби, — заявил министр, умудрившись сформулировать это так, что Тоби мгновенно ощутил себя виноватым. — Это очень страшно?

— Нет, господин министр, совсем нестрашно, — ответил Тоби, мысленно распрощавшись и с короткой поездкой в Дублин, и с Изабель заодно.

— В данный момент я нахожусь в весьма стрессовой ситуации. Завтра в этом самом кабинете я должен буду провести встречу чрезвычайной секретности. Встречу государственного масштаба и невероятной важности.

— И вы хотите, чтобы я принял в ней участие, господин министр?

— Ни в коем случае. Благодарю за предложение, но нет, ваше присутствие будет крайне нежелательно. Ваша надежность не до конца подтверждена. Только не обижайтесь, пожалуйста, ничего личного. Зато я был бы очень вам благодарен, если бы вы занялись подготовкой встречи. Но на этот раз никакого шампанского и фуа-гра.

— Понимаю.

— Сомневаюсь. Как бы то ни было, уровень этой встречи подразумевает необходимость беспрецедентных мер безопасности. И я хочу, чтобы обеспечением этих мер занялись вы, мой личный секретарь.

— Разумеется.

— Вы, кажется, немного озадачены. Почему же?

— Не озадачен, господин министр, — ответил Тоби. — Просто не понимаю: если эта встреча настолько секретна, зачем ее проводить у вас в кабинете? Не лучше ли было устроить ее за пределами министерства? Или в одной из наших звуконепроницаемых переговорных наверху?

Квинн склонил тяжелую голову и, зыркнув на подозрительно неподатливого подчиненного, выдавил из себя ответ: