Загадочные убийства - Дженнифер Роу (1992)

— Да. — Белинда слегка порозовела. — Я спускалась завтракать, но как-то очень рано, было всего четверть восьмого, вот и решила немного посидеть на лестнице, на верхней ступеньке. А дверь… вы же знаете, там дверь?

— На лестницу для персонала?

— Да, — зарделась Белинда, будто ее застали за чем-то неприличным. — Ну, она была немного приоткрыта, и я услышала крики… Еще подумала, что лучше бы ее закрыть: я же не хотела подслушивать частные разговоры…

Ну да, конечно, с мрачной усмешкой подумала Берди. Тоби был прав: Белинда как раз из тех, кто подслушивает у дверей. Берди энергично кивнула и поддакнула:

— О, разумеется.

— …и пока я ее закрывала, просто не могла не услышать… — продолжила Белинда, подалась вперед и понизила голос до шепота: — Выражения! Я просто не могла поверить своим ушам!

С широко распахнутыми глазами она повернулась к Уильяму, и тот покивал с печальным, понимающим видом. Берди ощутила внезапный острый укол чего-то похожего на жалость к Марго Белл. Жизнь продолжается без нее, и власть, которую она имела над столькими людьми, умерла вместе с ней. Теперь безвольные создания, которых она терроризировала, без опаски могут заползти в ее память и с покровительственным видом безнаказанно разобрать по косточкам ее недостатки, промахи и необдуманные поступки.

— И что же именно она говорила? — негромко спросила Берди.

— О, я не могу повторить все, — жеманно протянула Белинда, — но она говорила, точнее, кричала вот что: "Это… твою мать, отвратительно! Когда закончатся эти сраные две недели, можешь убираться на…!" А потом второй человек, видимо, что-то тихо ответил, потому что была небольшая пауза, и она опять заорала: "Да мне плевать! Ты от меня ничего не получишь! И никому ни слова не скажешь или пожалеешь! Доживешь эти две недели и никому ничего не скажешь! И держись от меня подальше!" — Белинда наклонилась вперед и добавила: — Я, конечно, не могу произнести все в точности: язык не поворачивается.

— Еще бы! — с чувством отозвалась Берди. — И что потом?

— А потом я услышала, как кто-то спускается по лестнице, и поскорее ушла!

— Значит, вы так и не увидели, с кем разговаривала Марго?

Белинда с сожалением покачала головой.

— Нет, не увидела. Мы с Уильямом пытались понять, кто это мог быть. Я подумала, что, может быть, Алистер. Иногда казалось, что он не очень доволен Марго Белл, но Уильям говорит, это невозможно.

— Алистер — партнер, — твердо произнес Уильям. — Марго не могла бы приказать ему убираться вон.

— Нет, — задумчиво согласилась Берди. — И, надо полагать, это были не вы, Уильям.

Он густо покраснел и негодующе выкрикнул:

— Нет! Я до завтрака даже не видел Марго!

— О, конечно. Извините. — Берди успокаивающе улыбнулась. — Так глупо с моей стороны. Но неужели она даже не намекнула, кто это мог быть, позже, когда вы встретились, чтобы обсудить счета? Вы же были так близки к ней.

— Нет. — Он все еще выглядел оскорбленным. — Ни слова не сказала. Ничего не понимаю. Обычно она рассказывала мне все. Но я тут подумал…

— И что же? — поторопила его Берди, заметив, что Белинда смотрит на него с некоторым изумлением. Похоже, это они тоже обсуждали.

— Ну, — с напускной скромностью начал Уильям, — я подумал, что если она порвала с Конрадом Хантером, то могла ни мне, ни Алистеру об этом не сказать.

— Почему?

Он пожал плечами и снисходительно ответил:

— Бедняжке Марго всегда трудно давались признания в собственных ошибках. А мы с Алистером… все время твердили ей, что этот парень — пройдоха и темная личность. Его не следовало нанимать на работу, не говоря уж о… ну, вы понимаете.

— Женщин ее возраста так легко обвести вокруг пальца, — самодовольно прошепелявила Белинда и поерзала на диване, усаживаясь поглубже. — И это очень печально!

— Да, — согласился Уильям. — Бедная Марго.

С этим Берди их и оставила.