Экспедиция к Южному полюсу. 1910–1912 гг. Прощальные - Роберт Фолкон Скотт (2009)

Воскресенье, 1 октября. В четверг вернулись из замечательно удачной и поучительной короткой весенней экскурсии; отсутствовали всего 13 дней, начиная с 15 сентября. Прошли в 10 дней 152 географические мили (175 простых). 2,5 дня мы шли до мыса Масляного, на который доставили часть припасов для Западной партии. В эти дни мы везли по 180 фунтов на человека. Все шло гладко и хорошо. Двойная палатка — большое удобство. 16‑го числа стоял чудный день до 4 ч пополудни, но потом с юга подул холодный ветер и нас порядком в разных местах обморозило. Поверхность пути — так себе; встречалось много рыхлых сугробов, в которых сани становились передком вверх. На этой стороне пролива как будто много меньше снега. Не оттого ли, что здесь меньше ветра?

Боуэрс настаивает на том, чтобы ему одному проделывать всю работу в лагере. Чудо — не человек! Никогда подобного ему не встречал.

Заструги поперек этой части пролива носят особый характер: наст изборожден длинными волнистыми полосами, поперек которых идут такие же полосы, но менее глубокие. Получается нечто вроде так называемого узора «елочкой».

Сложив привезенный экстренный груз, мы отправились дальше, к глетчеру Феррара. С левой стороны очень низкий прибрежный лед; приливных трещин нет, снежный покров на морском льду очень неглубок. Мы чувствуем себя прекрасно. Боуэрс — чистое сокровище! Эванс тоже. Симпсон быстро приобретает опыт. Лагерная жизнь по мне; одного не люблю — вставать и выходить ночью, а прошлой ночью пришлось вставать три раза.

Мы пробовали защищать себе нос и лицо, так как весь день шли против ветра.

19‑го числа мы дошли до Соборных утесов. Тут мы нашли вехи, поставленные Райтом поперек глетчера. Остаток этого дня и весь следующий день производили точную съемку их положения.

Дувший с глетчера очень холодный ветер все усиливался. Несмотря на это, Боуэрс возился с теодолитом. Удивительный он, в самом деле, человек. Я никогда не видел, чтобы кто‑нибудь мог так долго, на столь сильном морозе работать с инструментом голыми пальцами. Мои пальцы, например, больше нескольких секунд не выдерживали.

Мы убедились, что вехи передвинулись приблизительно на 30 футов. Оказывается, старый глетчер Феррара более прыток, чем мы полагали. У разных вех движение определяется по‑разному — от 24 до 32 футов, и это всего за 7,5 месяца. Сделано еще весьма важное, впервые произведенное наблюдение над движением береговых глетчеров. Движение их больше, чем я ожидал, но все же настолько незначительно, что свидетельствует об их сравнительной неподвижности. Боуэрс и я сделали на глетчере множество довольно удачных снимков, набивая руку для предстоящей работы с фотоаппаратом во время экспедиции к Южному полюсу.

21‑го числа мы спустились с ледника и разбили лагерь у северной его оконечности. В проливе была, по‑видимому, буря; над Эребусом собрались кучевые облака, напоминающие формой спину кита; время от времени над Листером собираются мрачные, предвещающие бурю тучи, а со скал несет снег. В нашей же Счастливой долине безоблачно. Это, видимо, благодатное местечко. Отсюда мы в течение следующих дней не спеша походили вдоль берега, заглянули в Новую гавань и влезли на морену, измеряя углы и собирая образцы горных пород. У мыса Берначчи мы нашли много чистого кварца, а в нем жилы медной руды. Я добыл образец, содержащий два или три больших куска меди. Это первый случай нахождения минералов, указывающий на возможность разработки их месторождения.