Содом и Гоморра. Города окрестности Сей - Кормак Маккарти (2013)

Он встал, обошел спереди грузовик, взобрался в кабину. Билли смотрел удивленно:

— Ты в порядке?

— Ага. Я в порядке.

— Это же всего лишь сова.

— Знаю. Дело не в этом.

— Тогда в чем же?

Трой не ответил.

Билли перевел рукоять переключения передач в положение «первая» и отпустил сцепление. Видно было вполне нормально. Перегнувшись, он мог смотреть в пассажирскую половину стекла.

— Что с тобой? — не унимался он. — В чем проблема?

Трой, отвернувшись, смотрел в боковое окно на проносящуюся тьму:

— Да во всем. Одна сплошная проблема. Черт! Не обращай на меня внимания. Не надо мне было виски пить.

Въехали в Ван-Хорн и остановились: пора было заправиться и выпить кофе; к этому времени родные для Троя места, где он жил в детстве, где была могила его брата и куда он подумывал когда-нибудь вернуться, остались позади. Времени было два ночи.

— Представляю, что скажет Мэк, когда увидит грузовик.

Билли кивнул:

— С утра, может, успеем заехать в город, починимся.

— И во сколько, ты думаешь, это обойдется?

— Не знаю.

— Хочешь, войду в долю?

— Не откажусь.

— Хорошо.

— С тобой правда все в порядке?

— Да. Все нормально. Меня тут просто кое-какие думы одолели.

— А-а.

— Но ведь с них — толку-то.

— Да уж.

Сидят пьют кофе. Трой вытряхнул из пачки сигарету, прикурил, выложил сигареты и зажигалку «Зиппо» на стол.

— Слушай, а все-таки за каким хреном ты там остановился?

— Остановился, да и все тут.

— Ты ж говорил, не мог не остановиться.

— Угу.

— А почему? Что-то связанное с религией?

— Нет. Религия — не моя тема. Просто был такой день, худший день в моей жизни… Мне тогда было семнадцать, мы с напарником, который был моим родным братом, уносили ноги, его ранили, а тут вдруг грузовик, полный мексиканцев — точь-в-точь таких же, как эти, — появился прямо будто из ниоткуда, и они сняли наши задницы с огня. Я тогда даже усомнился, сможет ли их старая колымага удрать от всадника, но ничего, удрали. Им не было никакой нужды останавливаться, помогать нам. Но они остановились. Я даже думаю, им бы и в голову не пришло этого не сделать. Вот и все.

Трой посидел молча, глядя в окно.

— Да, — наконец сказал он. — Вполне себе веская причина.

— Угу. Какая-то нужна же. Ты готов?

— Ага. — Трой допил остатки кофе. — Готов.

У ворот он заплатил положенные два цента, протиснулся через турникет и пошел по мосту. На речном береговом откосе суетились мальчишки, вздымали вверх приколоченные к палкам жестянки, просили денег. Перейдя мост, окунулся в море торговцев, пытающихся хоть кому-нибудь продать кто дешевую бижутерию, кто изделия из кожи, кто одеяла. Некоторое время каждый из них упорно шел за ним, затем в сутолоке сплошного базара, с Хуарес-авеню распространившегося на улицы Игнасио Мехиа и Сантоса Дегольядо{13}, его сменяли другие, тогда как прежние отставали, провожая взглядами.

Встав у конца стойки бара, он заказал виски, оперся сапогом на нижнюю перекладину и оглядел помещение и проституток.

— Donde estan sus companeros?[18] — спросил бармен.

Подняв стопку виски, он повертел ее в пальцах.

— En el campo[19], — сказал он. И выпил.