Сад надежды - Хизер Берч (2017)

– Смотрите, чайка. – Точно так же дедушка указывал ей на птиц. Чарити могла часами наблюдать за чайками. Дедушка готовил гончарные изделия к обжигу, а она устраивалась на бабушкином стеганом одеяле у входа на веранду. Мастерская находилась внутри дома; Чарити надеялась, что гончарный круг так и стоит там. Или дед забросил ремесло?.. Нет. Даже когда она была совсем ребенком, дедушка говорил: «Настанет день, и гончарный круг будет твоим».

У Чарити защипало в носу. День настал.

Эмили встала со скамьи.

– Не пора ли нам войти?

Чарити вытерла вспотевшие ладони о брюки и тоже встала. Сердце ухнуло вниз и едва не выскочило из груди. Девушка медленно шагнула вперед и протянула к двери руку с ключом, но вдруг застыла на месте, будто ее оттолкнул незримый магнит.

– Может, лучше вы?

Эмили подняла бровь. Секунды шли, и Чарити почувствовала себя ребенком, который вышел во двор с мячом, а играть-то никто не хочет.

– То есть… может быть, откроете вы?

По лицу Эмили пронесся шквал эмоций. Пальцы с идеальным маникюром прикоснулись к рукаву Чарити.

– Как я сказала, ваш дедушка оставил мне указания, – произнесла она с едва заметной улыбкой и тут же сделала шаг в сторону, будто уклонялась от падающей ей на голову вазы.

Кровь прилила Чарити к лицу. Раздражение боролось с разумом. Спрашивается, для чего здесь Эмили? Разве не для того, чтобы протянуть руку помощи? Разве не за это дед ей платил?

В конце концов Чарити сдалась и выбрала благоразумие. Эмили вовсе не обязана подставлять ей плечо. Как всегда, Чарити должна все сделать сама.

Она вставила ключ в замочную скважину и с усилием нажала на дверь, чтобы справиться с заржавевшим механизмом. Соляной туман способен разъесть все что угодно. Надо будет потом купить какое-нибудь водоотталкивающее средство и смазать как следует. После недолгого сопротивления замок щелкнул, и ручка повернулась. Дверь открылась, приветствуя гостей резким скрипом.

Выходящие в сад окна заливали помещение светом. На второй этаж вела лестница с двумя полукружьями перил, мраморный пол сиял, как водная гладь, и оттого сам вестибюль с потрескавшимся от времени шестнадцатифутовым потолком походил на замок морской девы.

Удивительно: дом выглядел как прежде, разве что немного обветшал и выцвел. Слева двойная арочная дверь вела в библиотеку, где стояли высокие книжные шкафы. Напротив библиотеки – гостиная с огромным камином в центре. Вестибюль по площади был не меньше городской квартиры Чарити.

– В последние годы проводились некоторые ремонтные работы. Все гарантийные талоны и список исполнителей ваш дедушка хранил в шкафчике на кухне.

Чарити подошла к стене и провела ладонью по штукатурке.

– Я помню этот шкафчик, – сказала она и поняла, что улыбается. Она опасалась, что будет чувствовать себя незваной гостьей, самозванкой. И что теперь дом отвернется от нее, как когда-то она от него отвернулась.

Однако ничего подобного не случилось. Оштукатуренная стена была прохладной на ощупь. Указательный палец уперся в трещину. Трещины были всегда. Может, эта трещина новая. Или старая. Какая разница? Теперь все принадлежит Чарити. И трещины, и все помещения от стены до стены, от пола до потолка. Внезапно ей захотелось взять в руки тряпку. А еще чистящее средство, бумажные полотенца и ведро. Возникла острая потребность мыть, чистить, скрести. Заботиться о доме. Вернуть ему гордость и блеск.

Наверное, она произнесла это вслух, потому что Эмили ответила:

– Все необходимое для уборки на кухне. Ваш дедушка…

Чарити, осмелевшая от новой перспективы, обернулась и посмотрела ей в глаза:

– Как вы обращались к нему?

– Простите?.. – Эмили заморгала. То ли не поняла вопрос, то ли удивилась, что серая мышь вдруг обрела голос.

– Как вы обращались к моему дедушке? Мистер Бакстер? Или?..

– Джордж. Он настоял, чтобы я называла его по имени.