Убийства на Чарлз-стрит. Кому помешал Сэмпсон Уорренби? - Джорджетт Хейер (1951, 1953)

– Разумеется, мне тоже пришел в голову данный вопрос, старший инспектор. Сэтон-Кэрью договорился, что ему позвонят сюда: он сообщил об этом за ужином, при пяти других гостях, сидевших с ним за столом. По показаниям дворецкого, его самого в тот момент в комнате не было, поэтому о предстоящем звонке он не знал. У меня нет оснований не верить ему, но он – неважный свидетель.

– Вы не нашли к нему подхода: для допроса дворецких нужно особое умение. Итак, о предстоявшем звонке знали только пятеро? Вполне достаточно! Кто ответил на звонок? Дворецкий?

– Мисс Бертли утверждает, что она, в этой комнате. Звонили из Донкастера.

– Проверьте звонок, Сэнди.

– В момент звонка Сэтон-Кэрью играл за одним из столов в библиотеке. В гостиной, занимающей весь второй этаж, стояло еще восемь карточных столов. Кроме миссис Хаддингтон и еще одного гостя, никто комнаты не покидал. Мы это тщательно проверили: все были увлечены бриджем, никто не мог выйти из-за своего стола незаметно от остальных троих. Имена и адреса, естественно, записаны, но я не увидел причин задерживать кого-либо, кроме Сидни Баттеруика, о котором уже говорил.

– Правильно. Продолжайте!

Инспектор сверился с записями:

– Мисс Бертли показала следующее. Когда она вышла из комнаты с намерением позвать Сэтона-Кэрью к телефону, из гостиной, на лестничной площадке, появилась миссис Хаддингтон. По словам мисс Бертли, та разозлилась, узнав, что звонят Сэтону-Кэрью, однако велела мисс Бертли сходить за ним. Миссис Хаддингтон показывает то же самое. Затем она сказала мисс Бертли следить за порядком, а сама отлучилась к себе на третий этаж. Тогда мисс Бертли спустилась в библиотеку, где играл потерпевший…

– Я уже надеялся, что вы избавились от этой привычки! – рассердился Хемингуэй. – Называйте людей по фамилиям. Если будете и дальше разглагольствовать про «потерпевшего, игравшего в бридж», то доведете меня до нервных судорог!

– Как вам угодно, старший инспектор. Перед тем как вы меня перебили, я хотел сказать, что потер… мистер Сэтон-Кэрью играл в бридж за одним из столов. С ним за столом сидела мисс Гизборо, его партнерша и сестра-близнец лорда Гизборо, тоже находившегося в библиотеке, мистер Годфри Паултон и иностранка, назвавшаяся баронессой… – Инспектор надул щеки и со страданием выговорил: – Баронесса Рождественски!

– Сколько букв?

Инспектор продемонстрировал машинописную строчку.

– Я попросил ее продиктовать фамилию по буквам и воспроизвожу так, как она произносила.

– Возможно, но прислушайтесь к моему совету: никогда больше не говорите этого слова, иначе люди подумают, будто с вами что-то не то. Ладно, баронесса, и точка! Вернемся к рассказу мисс Бертли.

– Мисс Бертли показала, что вскоре после ухода Сэтона-Кэрью в библиотеку – она только и успела, что вытряхнуть и вернуть на место пару пепельниц, – поднялась в гостиную с подносом, на котором стояли виски и содовая. Услышав звонок, мисс Бертли поставила поднос на стул за дверью. Она несла его полковнику Картмелу. Полковник подтверждает ее слова: говорит, что не помнит, как мисс Бертли сделала это, но нашел рюмку, когда оглянулся. Он в это время играл, поэтому мисс Бертли не обратилась к нему. Остальные гости помнят, как мисс Бертли ставила на столик рюмку, но смутно. Мисс Бертли говорит, что провела в гостиной минуту-другую, увидела, что одна коробка из-под сигарет пуста, и пошла вниз, за сигаретами, хранившимися в буфете в столовой. Там она застала Баттеруика, пившего виски с содовой, поданный дворецким. Ничего ему не сказав, она взяла сигареты и вернулась в гостиную.

– Почему вы на нее взъелись? – поинтересовался Хемингуэй.