– И что, в школе говорили про этого учителя?

Кейтлин аккуратно срезала верхушку перца.

– Да. Еще как.

Мэри-Эн и Сибил снова переглянулись. Когда в воскресенье им позвонили и сообщили, что Кейтлин может быть причастна к убийству, они ничего не сказали, но выглядели встревоженными. Она снова и снова объясняла, что это всего лишь неудачное стечение обстоятельств, но была не уверена, что они ей поверили. Равно как и насчет Нолана: Мэри-Энн выступала с резкими замечаниями про имевшийся у Кейтлин запас окси, умоляя ее избавиться от таблеток. И хотя в итоге стало известно, что Нолана убили цианидом, а не окси, следы наркотика в его крови тоже нашли. Поскольку копы пока не потащили их в участок, тему временно закрыли, но Кейтлин понимала, что она по-прежнему готова всплыть в любой момент.

– А с Джошем ты поговорила? – спросила Мэри-Энн.

Кейтлин подняла глаза. Мамы выжидающе смотрели на нее. Очевидно, они хотели, чтобы она поговорила с Джошем. Супруги Фрайди были лучшими друзьями Сибил Мартелл и Мэри-Энн Льюис, и хотя напрямую мамы ничего не говорили, было ясно, что решение Кейтлин уйти от Джоша к Джереми нарушило их привычную социальную жизнь. Традиционный воскресный поход по антикварным магазинчикам с Фрайди был отменен, равно как и бранч, проходивший в первое воскресенье каждого месяца, и еженедельный совместный ужин в среду. Кейтлин слышала, как мамы шептались в своей спальне в ночь накануне того, как все это случилось: когда у нее еще не сняли отпечатки пальцев из-за незаконного проникновения в дом Грейнджера, а единственной причиной их волнений был Джош. «Как думаешь, почему она это делает?» – услышала она приглушенный голос. «Это назло нам? Может, это как-то связано с Тейлором?» И еще: «Бедный Джош. Он, наверное, очень страдает».

Слова про «бедного Джоша» ее разозлили. А как же бедная Кейтлин?

Видимо, Кейтлин издала какой-то раздраженный звук, потому что Сибилл вдруг отложила нож.

– Милая, если ты думаешь, что мы злимся на тебя из-за этой истории с Джошем и Джереми, то это не так.

– Мы просто пытаемся понять, – вмешалась Мэри-Энн. – Кого бы ты ни выбрала, мы будем рады. Но эти двое такие… разные. Мы не уверены, что у тебя вообще есть что-то общее с Джереми.

Кейтлин вскинула голову, сверкнув глазами.

– У меня нет ничего общего с Джошем.

Матери выглядели озадаченными.

– Но ведь вы оба любите футбол. И у вас много общих увлечений. И вы так давно вместе.

Кейтлин презрительно фыркнула.

– Как будто это самое главное! – Она оттолкнула доску с наполовину нарезанным перцем. – Знаете, если бы вы постарались узнать меня получше, вы бы понимали, почему нам с Джошем стало не о чем разговаривать. Но вам нужно, чтобы я была все той же предсказуемой Кейтлин, – она бросилась вон из кухни.

– Милая! – крикнула ей вслед Мэри-Энн. – Ну не надо так!

– Мы тебя поддерживаем! – воскликнула Сибил.

– Как скажете, – бросила Кейтлин через плечо. Ей хотелось, чтобы это было правдой. В конце концов, они – однополая пара, удочерившая ребенка из Южной Кореи: уж они-то по идее должны принимать окружающих такими, какие они есть, правда? Но звучало так, будто они просто говорят положенные слова, а на самом деле думают совсем иначе.

– Вернись! – жалобно воскликнула Мэри-Энн. – Мы ведь даже еще не поговорили про мистера Грейнджера.

– Я этого не делала, – сказала Кейтлин, направляясь в свою комнату. – Это все, что вам нужно знать.

Она посмотрела вниз. Мамы стояли у подножия лестницы со смущенным и беспомощным видом. Кейтлин понимала, что возводит между ними стену. Наверное, такую же стену выстроил и Тейлор. И все же она просто не могла им всего объяснить. Про Джереми они не поймут. А про Грейнджера им знать не положено.

4