Стокгольм delete - Йенс Лапидус (2015)

Темно. Один из псов, тот, что поменьше, улегся и положил голову на передние лапы. Насторожил уши, когда Тедди подошел к ограде, но промолчал. Тедди подождал еще пару минут. Доберман поморгал, голова свесилась на траву – уснул.

Большого нигде не видно.

Тедди пошел вдоль ограды, обогнул дом и увидел, что сержант улегся у входной двери в сарай. Спит? Нет: увидел Тедди, поднял голову и заворчал.

Тедди быстро отошел от ограды: ему вовсе не хотелось, чтобы среагировали камеры. Долго ждать не пришлось: через три минуты доберман повалился на бок и уснул как мертвый.

Тедди вернулся к машине и взял сумку.

– Ты закончил? – спросила Эмили.

– Еще пять минут.

– Что ты задумал?

Тедди не ответил.

Эмили вышла из машины и загородила ему дорогу.

– Рассказывай, что ты задумал.

Времени на разговоры нет. Надо действовать быстро.

– Потом. Не волнуйся, у меня свои методы.

Ограда из металлической сетки. На это есть болторез. Хороший инструмент – половина дела. Двухмиллиметровая металлическая проволока показалась не прочнее швейной нитки. Пролез в дыру, поглядывая на спящего добермана.

Симпатичный, вообще говоря, щен.

Через пять минут он отодвинул тяжелую и широченную, больше двух метров, дверь в сарай и посветил фонариком. Тускло блеснул металл. «Феррари Калифорния», «Роллс-Ройс Фантом», старинный «Порше», «Мерседес Макларен».

Любимцы Кума.

Тедди двинулся вперед.

33

Эмили ждала в машине и раз за разом давала себе обещание: никогда не сочетать алкоголь с антидепрессивными таблетками. Голова болела невыносимо; мало того, она плохо соображала. Охотнее всего выпила бы горсть альведона, свернулась на заднем сиденье и уснула. Разговор с Тедди оставил неприятное ощущение – она говорила несвязно и невпопад. И дело не в хмеле – не так уж она была пьяна, хотя пара шнапсов и бокал вина давали о себе знать.

Что задумал Тедди? Она спросила, а он не ответил. Почему? Может, надо было пойти с ним? А, все равно… в полутьме машины так тепло и уютно, что у нее не хватило решимости. Прекрасный вечер за окном. Даже погода лучше, чем у приятеля Йосефин.

Обменялась эсэмэсками с Йоссан.

Ты все еще у Калле?

Да, но какой идиот этот Эуген! ☹

Еще какой! Хорошо, что ты поставила его на место.

Ты ушла из-за него?

Да. И работа. Много работы.

Эмили, честно: с тобой все в порядке? ♥

Йоссан. Ей и в самом деле есть до меня дело. За болтовней о сумках, омолаживающих кремах и притираниях она никогда не забывает спросить, как я себя чувствую. Но Эмили не знала, что ответить: близкого друга у нее не было очень давно.

Она послала запрос в паромную компанию и попросила узнать точную дату, когда Матс Эмануэльссон купил билет на «Мариэллу». Оказалось, он ездил в Финляндию не один раз, а пять – в течение нескольких недель перед самоубийством. Зачем?

Опять связалась с конторой «Викинг Лайн». Попросила список пассажиров, которые были на борту в каждой из этих поездок, но получила отказ. Начала сравнивать рапорты о погоде – каждый раз, когда он садился на паром, погода оставляла желать лучшего.

Ничего удивительного – если человек решил броситься в море и умереть, вряд ли он выберет для этого ясный день, когда вода сияет солнечными искрами.

Эмили приоткрыла глаза. Панель инструментов светилась странным оранжевым светом. Это еще что? Она выглянула в окно.

О, дьявол! Сарай горел. Но как! Как бумажный. Языки пламени лизали уже начинающее светлеть небо. Надо облить бензином все строение, чтобы так горело.

Она открыла дверцу и крикнула:

– Тедди!

Если он там, он не ответит уже никогда.

Она побежала к сараю. Жар чувствовался даже здесь, в сотне метров.

– Тедди!!!