Царствие Хаоса (сборник) - Сборник (2014)

Все сложно устроенное ограждение, отделяющее мир от окраин, теперь, лишенное электроэнергии, стало всего лишь декорацией. Все, кто работал на электростанции, все, кто патрулировал стену, умерли. Пия легко надавливает на одну из ручек, и огромная стеклянная дверь медленно открывается. Они сразу же чувствуют запах — горячую вонь пузырящегося дегтя пустыни. Роберт морщится и закрывает рот обеими руками. Пия тоже его чувствует, его доносит горячий ветер, обжигая ей нос. Она решительно вздергивает подбородок, ее глаза твердо смотрят в будущее.

— Готов?

Роберт испуганно молчит.

— Готов? — повторяет Пия.

Роберт кивает.

Они начинают с отца Пии. Вытаскивают его из тележки, ухватив под руки, и волокут к двери. На счет три — отпускают и смотрят, как тело катится, нелепо шлепая конечностями, в горячую ядовитую землю.

— Вот так, — говорит Пия спустя мгновение. — Берем следующего.

Они стаскивают с тележки мать Пии. Ее бледные руки безвольно качаются.

— Это займет месяцы, — говорит Роберт.

— Месяцы так месяцы. — Пия отпускает тело и смотрит, как оно медленно катится с края скалы, а потом с тихим тошнотворным шипением уходит в серу. Пия помимо собственной воли завороженно наблюдает, как тело ее матери растворяется в пузырящейся грязи. «Это всего лишь тело, — думает она. — Неодушевленный предмет».

— А потом… когда закончим… что мы будем делать потом?

Пия отворачивается от мрачного зрелища того, как тело матери медленно растворяется, превращаясь в грязь и минералы.

— Все, что нам придется.

Она отвязывает от телеги следующее тело. Ее соседка, миссис Тайлер. Она часто нянчилась с Пией, когда та была маленькой.

Пия думает о том, что им придется делать. Надо выяснить, как запустить электростанцию и, может быть, как автоматизировать ее. Надо научиться пользоваться оранжереей, сажать растения и собирать урожай.

Она смотрит на Роберта. Он неохотно перерезает веревки на следующем трупе в телеге.

Им надо будет заниматься сексом. Чтобы продолжить человеческий род. Пие тринадцать лет, и у нее нет никакого опыта. У нее есть знания из анатомии, базовое понимание, но никакого тактильного опыта. Она никогда не целовалась с мальчиком.

Однажды у нее был сон, волнующий и страшный.

Но сейчас, когда она стоит здесь, на краю пригодного для жизни мира, перед тележкой, полной смерти, ей ничего не кажется страшным. Ничто не пугает. Они будут делать все, что им придется делать. Что бы ни пришлось, они это сделают.

* * *

Роберт с болезненной нежностью смотрит на эту девочку, на это волшебное существо, стоящее рядом с ним на краю разрушенного мира. Он с восторженным удивлением думает о силе, которой она, видимо, обладает, — стаскивает эти окоченелые трупы, включая собственных родителей, с телеги, сталкивает их вниз с обрыва, делая то, что должно быть сделано. И он понимает, что любит ее, что был создан, чтобы ее любить.

А потом голос возвращается.

СЕЙЧАС.

Нет. В животе словно что-то обрывается. В голове пульсирует боль.

СЕЙЧАС.

Нет, пожалуйста…

Но больше он ничего не может ни сказать, ни сделать. Если Бог может проявить себя в его разуме, Бог может проявить себя и в его теле, и Он проявляется в его теле сейчас, и орет СЕЙЧАС, хотя Он уже направляет движения мальчика. В квартире Пии Роберт взял электрический нож — со стола, где оставили его родители Пии. Роберт не помнит, как брал нож, но он здесь, в его руке. Гравий и песок хрустят под его сапогами, когда он делает шаг.

* * *