Хроники тысячи миров (сборник) - Мартин Джордж Р.Р (2014)

– Мрачная философия, и насквозь фальшивая, – прокомментировал я его монолог. – Такие мысли посещали и меня. Наверное, все мы должны пройти через это. Но на самом деле все не так. Моя вера защитила меня от подобного нигилизма. Вера – надежный щит против отчаяния.

– О, я это знаю, мой друг, мой рыцарь-инквизитор, – покивал Лукиан. – Рад видеть, что вы меня поняли. Вы почти стали одним из нас.

Я нахмурился.

– Вы ухватили самую суть, – продолжал Лукиан. – Истины великие, как, впрочем, и те, что поменьше, непереносимы для большинства людей. Мы находим защиту от них в вере. Моей, вашей, любой другой. Все остальное, пока мы верим искренне и непоколебимо в выбранную нами ложь, – чепуха. – Он прошелся пальцами по окладистой белокурой бороде. – Наши психологи считают, что счастливыми ощущают себя лишь те, кто верит. В Иисуса Христа или Будду, переселение душ или бессмертие, в силу любви или платформу политической партии. Все едино. Они верят. И счастливы. Отчаиваются, даже кончают с собой другие, ищущие истину. Истин много, а вот вероучений недостает, да и скроены они неважно, на скорую руку – противоречия да ошибки. А ошибки порождают сомнения: наша вера теряет опору, и вместе с ней от нас уходит счастье.

Я сразу понял, к чему клонит Лукиан Иудассон.

– Ваши Лжецы выдумывают вероучения.

Лукиан улыбнулся:

– И самые разные. Не только религиозные. Подумайте об этом. Мы знаем, сколь сурова правда. Прекрасное куда предпочтительнее. Мы изобретаем прекрасное. Вероисповедание, политические движения, высокие идеалы, любовь, дружба – все это ложь, обман. Мы придумываем и их, и многое, многое другое. Мы совершенствуем историю, мифы, религию, делая все это более прекрасным, более доступным для восприятия. Разумеется, что ложь наша зачастую несовершенна. Слишком могучи истины. Но, возможно, придет день, когда мы предложим столь великую ложь, что в нее поверит все человечество. А пока приходится обходиться тысячами маленьких обманов.

– Полагаю, до вас, Лжецов, мне нет никакого дела, – ледяным голосом отвечал я. – Вся моя жизнь посвящена одному – поиску правды.

Лукиан снисходительно усмехнулся.

– Святой отец Дамиэн Хар Верис, рыцарь-инквизитор, уж я-то вас знаю. Вы сами Лжец. Вы усердно трудитесь. Ваш звездолет в постоянном движении, вы посещаете планету за планетой и на каждой уничтожаете дураков, мятежников – всех тех, кто смеет сомневаться во лжи, которой вы служите.

– Если моя ложь хороша, зачем вы покинули ее?

– Религия должна соответствовать культуре и обществу, идти с ними рука об руку, а не противостоять им. Если возникает конфликт, противодействие, ложь рушится, а с ней исчезает и вера. Ваша церковь годится для многих миров, святой отец, но не для Ариона. Тут жизнь легка, а ваша вера сурова. Здесь любят и ценят красоту, предложить которую вы не можете. Поэтому мы улучшили вашу идею. Долгое время мы изучали эту планету. Составили ее психологический профиль. Святой Иуда будет процветать на Арионе. Его судьба – многоликая драма, красивая, запоминающаяся. Эстетам она придется по душе. Жизнь его – трагедия со счастливым концом. На Арионе обожают такие истории. А драконы? Какой изящный штрих. Мне думается, что ваша церковь напрасно их не использовала. Удивительные, очаровательные создания.

– Существовавшие лишь в мифах, – напомнил ему я.

– Едва ли. – Он покачал головой. – Смотрите сами, – губы его разошлись в улыбке, – все возвращается к вере. Можете ли вы знать, что в действительности произошло три тысячи лет назад? У вас один Иуда. У меня – другой. Мы оба опираемся на книги. Ваша правдивее? Вы и впрямь в это верите? Я допущен лишь в первый круг ордена Лжецов и не знаю всех секретов, но мне известно, что орден наш очень древний. Не удивлюсь, если вдруг окажется, что Евангелие написано такими же людьми, как я. Возможно, Иисуса никогда не было, впрочем, как и Иуды.

– Я убежден, что вы ошибаетесь, – возразил я.