Вторая книга мечей - Фред Томас Саберхаген (2011)

Наконец обучение закончилось — точнее, прервалось на сон. Бена отвели к его койке и велели отдыхать. Но ему казалось, что, едва он закроет глаза, его снова поднимут пинком и загонят на плац, где он будет шагать и махать копьем еще дольше прежнего. Он находился за гранью истощения. Его мысли с трудом пробивались через толстый слой ваты, которая распирала голову мягкой пустотой. Бен попал в магическую западню и больше не знал, кто он такой, кем был и что представляло собой это жалкое существование — какую-то изощренную пытку или стандарт Вселенной, в которой не осталось ничего конкретного, о чем можно было бы судить.

Плац и отдых. Маршировка и копье. Реальное сливалось с нереальным. Бен убеждал себя, что это кошмарный сон. Однако ему все чаще казалось, что сном была та жизнь, которая осталась за входом в пещеру.

Чьи-то голоса, реальные и фантастические — Бен уже не отличал их друг от друга, — насмехались над ним и твердили, что он больше не увидит Ариан. Никогда! Или, возможно, через век, после того как годы жизни среди амазонок изменят ее облик и нрав. Конечно, он узнает ее — по рыжим волосам. И после битвы с очередным отрядом грабителей они могут встретиться на пьяной оргии в непроходимой толпе людей среди блевотины, ругани и криков…

И время от времени он будет возвращаться на эту узкую койку для отдыха, чтобы, закрывая глаза, пугаться многолетнего сна, а во сне бояться момента пробуждения.

Он знал, что в реальном мире, каким бы он ни был, прошло много времени.

Однажды мимо него пронесли на носилках Бенамбру. Первый верховный жрец взглянул на Бена, что-то сказал и, усмехнувшись, поехал дальше…

Иногда Бена и других солдат приводили в столовую. В этом тускло освещенном помещении их усаживали за длинные столы и кормили какой-то зловонной массой. Он не считал ее едой — в сравнении с ней помои Синего храма, которыми потчевали новобранцев в первый срок его службы, казались божественным деликатесом. Жизнь в гарнизоне была его вторым сроком, и если бы жрецы узнали, как кончилась предыдущая служба Бена…

Впрочем, он был слишком одурманен усталостью и чарами, чтобы тревожиться об этом.

Порою ему позволяли не только есть, но и видеть красивые сны. Вместо обычных кошмаров он находил себя в Щемящих сердце видениях и снова шагал по мягкой и теплой земле. Там, наверху, он больше не думал о золоте и вместе с Ариан смотрел на небосвод и на поляны, усыпанные цветами. Несколько раз в его снах появлялся невысокий мужчина с разрисованным, как у клоуна, лицом. Он кутался в серый плащ и смеялся, словно судьбы людей были веселой шуткой. Но Ариан неизменно уводила Бена от мужчины и, держа его за руку, уговаривала идти дальше…

И он снова просыпался во тьме, прислушиваясь к стонам и ругани тех, кто страдал от такой же магической пытки.

Да, однажды он увидит ее вновь. На поле битвы, как говорили ему голоса мучителей. И если он останется жив — возможно, после того, как Ариан погибнет в бою, — ему позволят пить, кричать и буянить вместе с другими солдатами, чтобы затем забыться пьяным сном, теряя последние воспоминания о своей прошлой жизни.

Довольно часто во время тренировок на плацу у него случались моменты прояснения. В эти мгновения Бен клялся себе, что не будет сражаться за Синий храм. Но даже тогда он понимал, что «белорукие» заставят его ринуться в бой, когда им это будет нужно. Он уже клялся однажды, что не вынесет того рабского существования, которое влачил теперь. «Когда придет время, ты будешь сражаться. Или умрешь. Ты же не хочешь умирать?» Кто говорил ему эти слова? Сержант? Или Бенамбра? А жить действительно хотелось — даже сейчас.