Мои дорогие девочки - Эмма Берсталл (2013)

– Это не оправдывает его поступки, – добавила Виктория, – но помогает нам понять, почему Лео вел себя именно так, не женился на мне или не остался с какой-нибудь из своих женщин. Скорее всего он был человеком с большими внутренними проблемами.

Щеки Ральфа были мокрыми и блестели в полутьме. Виктории хотелось вытереть ему слезы, но она не решалась.

– Грустная история, – сказал он, опустив голову. – Жаль, что отец скрывал ее. Я хотел бы познакомиться с Анной.

У Виктории перехватило дыхание.

– Я тоже, – кивнула она.

Ральф стоял, прислонившись к стене, и неожиданно начал биться о нее затылком. Виктория поморщилась. Подавив в себе порыв остановить его, она решила подождать.

– Я надеюсь, что не стану, как отец, портить жизнь другим людям, – добавил он. – И смогу быть честным со своей женой и детьми. Ты ведь понимаешь, что он был обманщик и лжец? Он ведь даже не подумал о завещании! Мы остались ни с чем! Не человек, а пустышка…

Виктория немного расслабилась, и на нее навалилась сильнейшая усталость. Она поняла, что готова согласиться со словами Ральфа о Лео. И все же они живы, а его нет. И их будущее важнее, чем его прошлое.

Посетителей около акул стало меньше, и Виктория подумала, что аквариум, видимо, скоро закроется. Она вдруг вспомнила, что не позвонила ни в полицию, ни Мэдди, и они не в курсе, что с Ральфом все в порядке. Наверное, Мэдди не заслуживает того, чтобы это узнать, но она так волновалась о Ральфе. Не такая уж она плохая. Виктория решила позвонить ей, как только они выйдут на улицу.

Ей хотелось схватить сына за руку, потащить за собой и успеть усадить в машину до того, как он снова ускользнет, но она слишком хорошо усвоила урок.

– Что ты теперь будешь делать? – поинтересовалась Виктория, чувствуя, как колотится сердце. А если он скажет не то, что она ожидает услышать? Сможет ли она спокойно смотреть, как сын уходит? Но он взрослый, и ему нужно дать возможность самому выбирать свой путь.

– Не знаю, – пожал плечами Ральф. – Думаю, найду себе работу и комнату, где жить. – Он выглядел очень юным и беззащитным, и его голос прерывался.

У Виктории закружилась голова. Она зажмурилась и глубоко вздохнула.

– Это твое решение.

Открыв глаза, она увидела, что сын пристально смотрит на нее.

– Ральф, серьезно, я поддержу любое твое решение. Каким бы оно ни было.

Он сделал несколько шагов в сторону выхода, и Виктория медленно последовала за ним. Интересно, позволит ли он навещать его там, куда сейчас направляется? Или намерен полностью порвать с ней и начать новую жизнь? Вероятно, такой путь будет для него самым легким. Но как ей это пережить?

Внезапно Ральф оглянулся. С расправленными плечами он был выше матери. Виктория остановилась и замерла. Она даже предположить не могла, что сейчас услышит.

– Я знаю, что был неправ, – произнес Ральф. – Ты имеешь полное право меня ненавидеть, но…

Виктория затаила дыхание.

– Можно я вернусь домой?

Она почувствовала облегчение.

– Конечно! И ты не станешь больше убегать?

Он покачал головой.

– Мы все обсудим?

Ральф кивнул.

– Я скучала по тебе, – промолвила Виктория и, потянувшись к сыну, дотронулась до его щеки, колючей и мокрой от слез.

– Я тоже по тебе скучал, – тихо сказал он.

Виктория подумала, что это самые приятные слова, которые она слышала в жизни.

Кэт медленно шла по улице к своему дому. Она очень устала – это были американские горки, а не день, но решила, что должна именно сегодня сообщить Джарвису и Трейси о том, что меняет работу. До сих пор она не упоминала об этом. После интервью с Мэдди в прошлое воскресенье она еще не заезжала домой. Казалось, миновала целая вечность. И ей хотелось рассказать об этом лично, а не по телефону.

Они ведь даже не знали, где она находилась все это время. Кэт солгала, что едет на похороны двоюродной сестры.