– Парень и девушка – подставные фигуры. Их шантажом заставили принять в этом участие. Вероятно, девушку недавно арестовали. Может быть, во второй раз. Или в первый. Кто-то из управления по борьбе с наркотиками штата. Точнее, Дилейни. Она думает, что он еще не решил, стоит ли закрыть заведенное дело. От нее ничего особенного не требовалось – только принести на площадь сумку. Аналогичную сделку предложили парню, пообещав забыть о его аресте. И он сможет вернуться в Йель, или Гарвард, или куда-то еще с незапятнанной репутацией. Папочка ничего не узнает. Ему сказали, что он должен немного пробежаться и отобрать у девушки сумку. Парень и девушка незнакомы друг с другом. Они проходили по разным делам. Пока я прав?

– Что находилось в сумке? – спросил Аарон.

– Я уверен, в официальном отчете будет написано, что это был метамфетамин, оксиконтин или деньги. Одно или другое. Доставка или платеж.

– Деньги, – сказал Аарон. – Это был платеж.

– Сколько?

– Тридцать тысяч долларов.

– Вот только там их не было. Подумай об этом. Что объединяет меня с парнем и девушкой и в чем я от них категорически отличаюсь?

– Уверен, ты сам мне расскажешь.

– Три человека дадут показания о том, что с самого начала сумка была пустой. Девушка и парень – потому что она побывала у них в руках и была, как они знали, легкой, будто перышко, а потом и я – ведь она пролетела по воздуху в ярде от моего лица, и я видел, что в ней ничего нет. Это не вызывало сомнений.

– И чем ты от них отличаешься?

– Дилейни контролировал парня и девушку. Однако он не контролировал меня. Я – темная лошадка, заявившая, что сумка была пустой. Он сам слышал мои показания. На записи. Вот на что он отреагировал. Он не мог допустить, чтобы я повторил эти слова. Больше никто не должен был знать, что в сумке ничего не лежало. Это могло разрушить все. Поэтому он стер запись, а потом попытался стереть меня.

– Ты опережаешь события.

– Вот почему он спросил, как со мной связаться, и обнаружил, что может отправить меня на кладбище и никто ничего не узнает.

– Все это лишь допущения.

– Все это работает только в одном случае: Дилейни украл тридцать тысяч. Он знал, что деньги должны появиться. Он работает на Управление по борьбе с наркотиками и решил, что сможет оставить их себе, если организует несчастный случай. Такое ведь бывает, не так ли? Дом сгорел, а все деньги лежали в диване. Это операционный убыток. Ошибка округления. Цена за ведение бизнеса с подобными типами. Они не верят своим матерям, но знают, что всякое случается. Однажды я прочитал в газетах, что один парень потерял почти миллион долларов, который хранил в подвале, из-за того, что его съели мыши. Дилейни решил, что сможет выйти сухим из воды и ему даже ноги не сломают. Ему требовалось только сохранять лицо и стоять на своем.

– Подожди, – сказал Аарон. – Все это не имеет никакого смысла.

– Если только…

– Смешно.

– Скажи вслух. И посмотри, насколько смешно получится.

– Все это не имеет ни малейшего смысла, потому что… ладно, Дилейни мог знать, что ожидается платеж в тридцать тысяч долларов, но как он рассчитывал до них добраться? Как мог выбрать курьера, который понесет деньги в сумке? И когда, где и по какому маршруту?

– Если только, – повторил Ричер.

– Это безумие.

– Скажи вслух.

– Если только Дилейни не перешел на темную сторону.

– Не прячься за красивыми выражениями. Скажи это вслух.

– Если только сам Дилейни не является одним из звеньев цепи.

– И все еще слишком красиво.

– Если только Дилейни сам не является торговцем наркотиками, совмещая это с работой на Управление по борьбе с ними.