Яд для королевы - Жюльетта Бенцони (2011)

— Я не сомневаюсь... Сестра моя, — обратилась она к герцогине Елизавете, — думаю, вы согласитесь отправить мадемуазель де Фонтенак ко мне в Сен-Жермен, так как завтра мы разъезжаемся каждая к себе домой.

— Я сделаю это, не медля ни секунды. И благодарю вас от всего сердца, дорогая сестра. Я очень привязалась к малышке, она осталась совсем одна, и некому ее защитить от злобных выходок... некой дамы! У вас она будет надежно защищена, — прибавила она, послав негодующий взгляд в сторону мадам де Ментенон, которая, слегка ссутулившись, шагала по направлению к дворцу вслед за королем. Последовала вслед за королем в сторону дворца и Мария-Терезия, а за ней поспешили и ее придворные дамы. Впрочем, торопились не все. Мадам де Монтеспан по-прежнему оставалась на месте, на губах ее играла злорадная улыбка.

— Кто бы мог подумать, — воскликнула она, — что Ее скромнейшее величество способно на такой подвиг! И Его королевское величество было вынуждено бросить оружие и сдаться на поле боя! И я, прости меня, Господи! — была счастлива, как никогда! Надо было видеть выражение лица Ментенонши! Воистину, оно было достойно кисти лучшего из художников! Чем вы ей так насолили... м-м-м... Шарлотта! Ведь все дело в Ментенонше, не так ли?

— Именно так, мадам. Но я не могу себе представить, чем я ей помешала. Я знаю, что она охотно видится с моей матерью, но понятия не имела, что она знает, где я нахожусь.

— А я уверена, что она давным-давно проведала об этом. Только взглянув на ваше личико, она уже была озадачена, не сомневайтесь. Это не женщина, а злобный хорек, и я никогда себе не прощу, что вытащила ее из грязи. Если этот дворец — земной рай, то она в нем злобная змея. Должна вам сказать, дорогая, что вы немного выиграете от перемены. При дворе королевы куда меньше забав и развлечений, чем при дворе герцога Орлеанского.— Меня мало интересуют развлечения. Я буду преданно служить Ее величеству и... вам тоже, мадам, потому что вы подняли голос в мою защиту.

Царственная Атенаис потрепала Шарлотту по щеке и поспешила по аллее догонять королевскую свиту, которая уже успела удалиться довольно далеко. Герцогиня Орлеанская с дамами и фрейлинами отправилась во дворец другой дорогой и несколько раз что-то весьма энергично сказала по-немецки. Дамы, хоть и не знали немецкого языка, прекрасно поняли, что выражения были весьма крепкими. Шарлотта, еще не оправившись после пережитой сцены, была подавлена и грустна. Очень скоро она останется совсем одна, расставшись даже со своими подругами.

— Что я буду делать без вас, без вашего участия и советов? — горестно воскликнула она, обращаясь к взволнованным не меньше ее Сесиль и Лидии.

— Вот увидите, все сложится благополучно, — с улыбкой принялась утешать ее Лидия. — Его величество любит, чтобы брат был у него на глазах, так что мы будем видеться достаточно часто. Зато у вас будет великолепная возможность спасти вашу душу: у королевы молятся целый день. Может быть, вы даже пожалеете о своем монастыре. К тому же у вас появилась неожиданная союзница. Монтеспан может быть очень славной, если захочет...

После того как герцогиня Орлеанская вернулась к себе, из ее покоев послышались не сдержанные проклятия, а откровенный плач. Барон Гек, посол курфюрста во Франции, ожидал ее с дурными новостями, о которых и сообщил очень прямо и коротко, по-солдатски.

— С прискорбием сообщаю Вашему королевскому высочеству, что ваш отец скончался, — сказал он.

Женщина с более хрупким здоровьем тут же лишилась бы чувств, а герцогиня замерла на секунду, а потом издала что-то вроде сдавленного крика и разрыдалась. Она бросилась ничком на кровать, зарылась лицом в подушки и заплакала, сотрясаясь всем телом. Несчастный посол застыл в растерянности, не зная, что ему делать. Он так ничего и не мог сообразить, пока мадам де Вентадур не указала ему на дверь, с возмущением осведомившись:

— И где вас только учили дипломатии? В казарме?