Покорение Южного полюса. Гонка лидеров - Роланд Хантфорд (2012)

К сожалению, хотя лыжники в тот момент уже переходили на современную систему использования двух палок, Нансен все еще был одержимо привязан к устаревшему стилю одной палки и этим предубеждением поделился со Скоттом. Тот ничего не знал о лыжах, поскольку никогда не видел лыжника, и мог в лучшем случае только воображать, как ими пользоваться, поэтому принял слова Нансена на веру.

Поговорив со специалистами, Скотт решил за неделю или две изучить в теории то, на овладение чем Амундсену потребовалось десять лет практики. Он конспектировал услышанное. Нансен, например, советовал ему взять иностранные океанографические термометры, исходя из того, что «для английских производителей инструментов необходимость повышения– точности– и движения вперед напрямую связана с недостатком таких качеств у английских общественных институтов». И, как писал Скотт,

принципиальный вопрос, на который обратили мое внимание, призвав серьезно его обдумать, – это, по мнению иностранцев, нелепо большая команда. Команду нужно сильно сокращать.

В той же самой тетради раскрывается любопытная ограниченность Скотта. Как раз в это время в Христиании находился герцог Савойский, только что вернувшийся из итальянской экспедиции, которая смогла достичь новой самой северной точки 86°31′ и побить тем самым рекорд Нансена шестилетней давности, подойдя к полюсу ближе, чем кто-либо из людей. Экспедиция герцога еще раз – пусть даже случайно – доказала правильность использования собак. Но Скотт сделал свои выводы: у герцога слишком «приятные манеры», а значит, «многому тут не научишься». Судя по всему, на Скотта оказала некоторое влияние только ошеломляюще сильная личность Нансена – опыт других полярных исследователей он, кажется, вообще не изучал. Возможно, это происходило из-за упрямства, хотя иногда кажется, что он им просто завидовал.

Поэтому единственная запись в тетради Скотта относительно Борчгревинка заключается в том, что Нансен назвал его «мошенником». Они были в ссоре, и Борчгревинк вел себя довольно грубо. Тем не менее именно он открыл своей экспедицией эпоху наземных исследований Антарктики. Борчгревинк стал первым человеком, перезимовавшим на Антарктическом континенте и высадившимся на Ледяном барьере Росса, в узком заливе, открытом Джеймсом Кларком Россом шестьдесят лет назад. В марте он вернулся из экспедиции, в ходе которой поставил рекорд по достижению самой южной точки – 78°50′, и положил начало гонке к Южному полюсу. Более того, он показал дорогу остальным. Свой рекорд он установил с помощью собак и лыж, доказав, что они могут использоваться с одинаковым успехом и на юге, и на севере. Его историческая заслуга заключается в понимании того, что Ледяной барьер Росса на самом деле не препятствие, а «шоссе» на юг. Неплохо для первопроходца, но на Скотта это впечатления не произвело.

Не произвел на него впечатления и Колин Арчер, создатель «Фрама», возможно, величайший авторитет того времени в вопросах полярного судостроения. «Пустая трата времени», – таков был его вердикт после встречи, организованной Нансеном. Проблема, похоже, заключалась в том, что Скотт не смог разглядеть скрытую способность Арчера видеть неочевидные качества и свойства вещей.

Во время всех этих встреч и в своих записях Скотт производил впечатление человека, на самом деле не стремившегося к знаниям. Казалось, что он во всем руководствовался неофициальным девизом британских военных моряков того времени: «Нет ничего, что не под силу флоту». Как и большинство его коллег-офицеров, он действительно пренебрегал тщательной подготовкой, в глубине души веря в то, что только здравый смысл и импровизация помогут ему, когда дойдет до дела.