Нефертити. Повелительница Двух Земель - Эвелин Уэллс (2011)

Мутемуя была известна своей красотой и добротой. Когда ее сын Аменхотеп избрал Тиу и решил на ней жениться, Мутемуя радушно приняла ее в царскую семью и уделяла ей много внимания. В свою очередь, царица Тиу явно с любовью относилась к девочке Нефертити, которую выбрал в жены ее собственный сын.

Царская семья Митанни принадлежала к арийскому роду индоиранского происхождения. Они поклонялись индийским богам. Таким образом, арийская кровь Мутемуи и других митаннских принцесс влилась в кровь представителей восемнадцатой династии, уже и так достаточно смешанную. Следовательно, Эхнатон был частично арийцем. Со времен его дедушки цари Египта и Митанни именовали друг друга «братьями».

В то время, когда подрастали Эхнатон и Нефертити, митаннских принцесс все еще продолжали присылать в Египет. Широко раскрытыми глазами эти двое должны были наблюдать, как царские посланницы любви сходили со своих барок, а за ними следовали красочные свиты из ярко разодетых дам (выбранных, как и сами принцессы, за красоту), сотни слуг и рабов, ведущих редких животных, несущих приданое и свадебные подарки.

Аменхотеп принимал этих принцесс как дополнительных жен, но единственной и любимой, его «великой царицей», была Тиу. Мы знаем, что одна из девушек была послана и Эхнатону, когда он был еще очень молод. Но он мог и не принять этот дар, поскольку во всех сохранившихся документах его единственной любовью называют Нефертити.

Однако присутствие этих принцесс в Фивах настолько запутало историков будущего, что более чем через три тысячи лет возникло подозрение, будто обе женщины, и Тиу и Нефертити, происходили из Митанни, причем обе роли (и Тиу и Нефертити) приписывались одной и той же принцессе.

Это была принцесса Тадукипа, дочь царя Митанни Тушратты, о котором мы еще не раз упомянем в этой книге. Ему нет равных по количеству посланной корреспонденции; в архивах Амарны сохранилось множество его писем сначала Аменхотепу, а позже – Эхнатону. Он послал в Фивы свою сестру и нескольких дочерей, что дало ему право стать одним из самых надоедливых родственников египетского царского дома.

Принцесса привезла с собой внушительное приданое, описанное в амарнских документах, которое включало, помимо обычных сокровищ, большое количество изумительной домашней утвари, в том числе роскошные покрывала. В Египте они стали украшением постелей, поскольку египетские цари спали на искусно вырезанных и позолоченных кроватях, тогда как в Месопотамии даже цари спали, как простые египтяне, на полу.

Митаннские принцессы и их приданое посылались не безвозмездно. Ожидалось, что барки не будут возвращаться порожняком – египетские цари также пришлют им дары. За счет того, что царь Тушратта послал отцу Эхнатона и другую свою дочь, он счел себя вправе предъявлять непомерные требования.

«Мой брат, мой зять, который любит меня и которого люблю я… – писал он царю Аменхотепу, – пусть мой брат, не скупясь, пришлет побольше золота, поскольку в его землях столько же золота, сколько пыли».

И это было правдой. Египет был богат золотом, которое ценилось за красоту – его считали воплощением солнца. В пустыне, в восточных и южно-восточных горах существовали копи, где рабы и наемные рабочие выкапывали, промывали и плавили золото. Дополнительно золото приходило как дань из вассальных государств – Нубии и Сирии. В результате золото в Египте использовалось всюду: его носили богатые люди, им украшали мебель, колесницы и гробы. Горы золота высотой с трон возвышались перед царями и заполняли сундуки в царских сокровищницах. Дворцы, соборы и надгробия были буквально устланы золотом.

Аменхотеп III послал «большое количество золота», чтобы гарантировать неприкосновенность своих границ. В свое время этот поступок будет расценен как признак ослабления все еще могущественного Египта, и сыну царя Эхнатону придется узнать, что верность купить невозможно.