Пистолет для мертвеца - Майк Резник (2010)

Прошел к бару и встал рядом с Айком Клэнтоном.

– Приветик, Айк, – сказал Холидей. – Когда я вошел, тебя вроде не было.

– Я с Ковбоями сидел за столом в углу, – едва ворочая языком, ответил Клэнтон. – Теперь вот перебрался поближе к пойлу.

– Лучше не налегай на него, – посоветовал Холидей. – Не то зубы сгниют, мозг превратится в кашу, а сам ты лишишься прекрасной фигуры. Впрочем, тебе это уже не грозит.

– Ты же вроде покинул город, болезный, – ответил Клэнтон. – Хотя нет… это было бы слишком хорошо и ладно.

– Я навещал старого друга. Вот, вернулся.

– У тебя друг есть? – удивился Клэнтон. – Странно.

– Индеец по имени Куэсула, – пояснил Холидей. – У него на тебя зуб, Айк.

– Первый раз слышу это имя.

– Может, и так, – согласился Холидей, – зато про племя валапай, спорю, ты знаешь. Мой друг – из этого племени.

– Не встречал таких.

– Что ж, всех ты, наверное, не мог перевстречать, поскольку угнал у них коней. Однако Куэсула твердо убежден, что ты видел одного из них: его сына.

– С чего бы мне его помнить?

– Забываешь тех, кого убил, Айк? – добродушно спросил Холидей. – Я вот всех помню.

– Ты что это, назвал меня убийцей?

– Нет, я назвал тебя Айком. Убийцей тебя называет Куэсула.

– Так вот зачем ты приезжал вчера на ранчо, – догадался Клэнтон. – Искал коней этого племени. Чьими деньгами ты со мной расплатился?

– Вопрос довольно спорный, – возразил Холидей. – Однако на твоем месте, я бы сменил профессию. Если мексиканцы не могут обратиться в суд и доказать, что ты угнал у них коней, то мой друг может.

– Слово краснокожего против моего? – недоверчиво спросил Клэнтон.

– Его и мое, – уточнил Холидей.

– Довольно с меня твоих обвинений, Холидей! – отрезал Клэнтон. – Выйдем и уладим спор на месте?

– Если настаиваешь, – не в силах сдержать улыбки, ответил Холидей.

– Минуточку, – произнес знакомый голос.

Холидей обернулся и увидел идущего к ним Джонни Ринго, как всегда вонючего и страшного.

– Айк, не стоит тебе с ним стреляться, – предупредил Ринго.

– Я не боюсь, – ответил Клэнтон.

– Это потому, что последние два часа ты старательно надирался, – сказал Ринго. – С Доком может состязаться лишь один человек.

– Эдак понятие «человек» становится чуть более растяжимым, – заметил Холидей.

– Айк, ступай домой и проспись, – посоветовал Клэнтону Ринго.

Ковбой опорожнил стакан и обернулся к Холидею.

– Мы с тобой не закончили, – пробубнил он. – На твоем месте я бы теперь опасался ходить в одиночку по темным переулкам.

– Смотрю, ты не читал епископа Беркли, – ответил Холидей, и Ринго рассмеялся.

– Что еще за епископ и что он делает в Тумстоуне?! – пьяно вопросил Клэнтон.

– Он тот, кто выдвинул аргумент в пользу существования Незримого Наблюдателя, – ответил Ринго.

– О чем это ты толкуешь, черт подери?

– О доказательстве существования Бога, – сказал Ринго. – У Беркли оно куда лучше драной первопричины Фомы Аквинского.

– Аргумент гласит, что за нами всегда приглядывают, – добавил Холидей, – особенно когда ты темной ночкой пытаешься выстрелить кому-то в спину.

Клэнтон попытался собрать глаза в кучу, сосредоточиться и, не сумев сделать ни того, ни другого, пошел к пружинным дверям. На полпути наткнулся на стол и рухнул. Ринго подождал, вдруг Клэнтон сам поднимется, а после велел двум Ковбоям подобрать его и отнести домой.

Когда они ушли, он обратился к Холидею.

– Ну, жить тебе еще денек.

– Мне? – насмешливо спросил Холидей и хохотнул. – Он и трезвый-то меня не убьет, а уж мертвецки пьяный – подавно.

– Согласен, – ответил Ринго.

– Ну, и что дальше?

– Я бы занял его место.

– До или после того, как я убил бы его? – уточнил Холидей.

Ринго рассмеялся.

– Без разницы, ты был бы мертв в обоих случаях.

– Занятный, должно быть, опыт – умереть.