Последняя звезда - Рик Янси (2016)

– Почему?

– Я купала моего малыша. Почему я его купала?

– Потому что он был грязный?

– По той же причине, по которой я целую неделю разгребала эту помойку, как только мы вселились.

Грейс, может, и была супермощным, усовершенствованным гибридом пришельца и человека, и выглядела она, как норвежская ледяная принцесса с соответствующим сердцем, но хозяйка она была никакая. По углам заносы пыли, все поросло плесенью, а в кухне смутился бы последний скопидом.

– Потому что у нас так принято, Эван. Мы не живем в грязи. Мы принимаем ванну, моем голову, чистим зубы и сбриваем нежелательные волосы…

– Сэму надо побриться?

Попытка пошутить. Дурацкая идея.

– Заткнись! Сейчас я говорю. Когда я говорю, ты молчишь. Когда ты говоришь, молчу я. У людей так принято. Они выказывают друг другу уважение. Уважение, Эван.

Он кивнул и эхом откликнулся:

– Уважение.

Но я от этого еще больше разозлилась. Он мною манипулировал.

– Все дело в уважении. Соблюдать гигиену и не вонять, как свиньи, – это вопрос уважения.

– Свиньи не воняют.

– Заткнись.

– Просто я вырос на ферме, вот и все.

Я помотала головой:

– О нет, это не все. И даже не половина. Та часть тебя, которой я врезала, не росла ни на какой чертовой ферме.

Эван оставил винтовку у перил и захромал к качелям. Сел. Уставился куда-то вдаль.

– Я не виноват, что Сэму надо помыться.

– Конечно виноват. Во всем этом есть твоя вина.

Эван посмотрел на меня и очень ровным голосом сказал:

– Кэсси, я думаю, тебе лучше вернуться в дом.

– Пока ты не вышел из себя? О, пожалуйста, психани хоть раз. Я очень хочу на это посмотреть.

– Ты замерзла.

– Нет, не замерзла.

И в ту же секунду я осознала, что стою перед Эваном мокрая и вся трясусь от холода. Ледяная вода текла по шее и дальше по позвоночнику. Я скрестила руки на груди, приказала зубам (только что почищенным) не клацать и сообщила:

– Сэм забыл алфавит.

Эван смотрел на меня долгие четыре секунды.

– Извини, что?

– Буквы. Это называется ал-фа-вит, ты, недоделанный межгалактический свинопас.

– Понятно.

Эван перевел взгляд на пустынную дорогу за пустынным двором. Дорога уходила к пустынному горизонту, за которым лежали другие пустынные дороги, леса, поля, поселки, города. Мир – выдолбленная тыква, помойное ведро пустоты. Этот мир опустошили существа, подобные Эвану, каким бы он там ни был до того, как влез в человеческое тело, как рука в задницу марионетки.

Эван подался вперед, скинул с плеч куртку и протянул ее мне. Ту самую идиотскую куртку для боулинга с логотипом «Урбана пинхедс», в которой он появился в старом отеле.

– Надень, пожалуйста.

Мне, наверное, не следовало брать у него куртку. То есть я хочу сказать – все шло по отработанной схеме. Я замерзаю – Эван меня согревает. Мне больно – он меня лечит. Я проголодалась – он меня кормит. Я падаю – он меня поддерживает. Я как ямка в песке на берегу, которая постоянно заполняется водой.

Я не крупна габаритами и буквально утонула в куртке Эвана. Меня окружило тепло, и я немного успокоилась. Не потому, что это было тепло от его тела, а потому, что это было просто тепло.

– Еще одно дело, которым занимаются люди, – запоминание алфавита, – продолжила я. – Чтобы читать. Так они учатся. Запоминают буквы, а потом с помощью букв постигают разные науки. Историю, математику – все, что ни назови, включая такие важные предметы, как искусство, культура, религия. Так они узнают, почему одни события случаются, а другие – нет и почему мы вообще живем на свете.