Пятнадцать жизней Гарри Огаста - Клэр Норт (2014)

После этого случая двое оболтусов, которые явно претендовали на роль альфа-самцов класса, при молчаливой поддержке остальной массы учеников попытались самоутвердиться за мой счет на игровой площадке. Они дразнили меня, придумывая обидные прозвища, а потом стали толкаться. Когда мне это надоело, я, глядя им прямо в глаза, вежливо предупредил, что если кто-нибудь из них прикоснется ко мне еще раз, я просто-напросто оторву ему уши. Остальные ученики подняли крик, и в результате я получил еще три удара линейкой по руке. Чтобы позлить учителя, на следующей неделе я стал учиться одинаково свободно писать обеими руками и очень быстро достиг своей цели. Тем самым я поставил учителя перед нелегким выбором – теперь ему приходилось решать, по какой руке меня следует хлестать линейкой, чтобы я не потерял способности делать домашние задания. Впрочем, вскоре он понял, что это не имеет большого значения, поскольку я одинаково хорошо мог писать обеими – как правой, так и левой. Через некоторое время я все же начал учиться более прилежно – ведь мне предстояло поступать в университет. Но тут…

– Ты Гарри? – Вопрос был задан детским голосом, чистым и звонким. Мне было шестнадцать лет. Мальчику, который обратился ко мне, – около девяти. Он был одет в серый пиджачок, короткие штанишки, белую рубашку и сине-голубой полосатый галстук, который свисал чуть ли не до его розовых коленок. На голове у мальчика красовалась серая кепка, а за спиной висел ранец. В руке он держал пакетик с карамелью. Лицо Винсента Ранкиса было еще совсем детским. В ближайшие лет десять оно должно было довольно сильно измениться, и не в лучшую сторону. Волосы, выбивавшиеся из-под кепки, были не слишком густыми – в будущем им предстояло поредеть еще сильнее. Однако в глазах Винсента, как всегда, светился ум.

Я уставился на него, напомнив себе, что мне шестнадцать и что я сирота из Лидса, которого воспитывали приемные родители.

– Ну да, это я, – ответил я не слишком приветливо. – А тебе что за дело?

– Мой папа велел мне тебя разыскать, – сказал мальчик. – Ты потерял вот это. – Он осторожно протянул мне голубой блокнот, дешевый и изрядно потрепанный.

Страницы блокнота были исписаны детской рукой. Кто-то пытался спрягать французские глаголы – je m’apelle, je suis, je voudrais… Пролистав страницы, я посмотрел на неожиданного визитера и сказал:

– Это не мое…

Но мальчик уже исчез.

Глава 77

В следующий раз я увидел Винсента лишь в 1941 году.

Я в самом деле изучал юриспруденцию, поступив в Эдинбургский университет, и долгими часами корпел над толстыми пыльными томами, содержащими бесчисленные законы и толкования. Предвидя, что меня рано или поздно призовут в армию, я сам добровольно записался в Хайлендский полк, где за три месяца прошел базовую военную подготовку, вонзая штык в манекены, стреляя в цель из-за бруствера и до звона в ушах издавая крики, которые должны были устрашить противника в бою. При этом я смутно догадывался, точнее, вспоминал, что по крайней мере в начальный период войны мой полк на фронт не пошлют. Нам предстояла утомительная отработка боевых действий в зимних условиях – британское командование ожидало массированного наступления немецких войск в Норвегии, но оно так и не состоялось. В конце концов нас должны были отправить в Нормандию – через несколько недель после высадки основного контингента, когда береговая линия обороны немцев уже была прорвана. Правда, нам предстояли серьезные бои в Арденнах, и я твердо решил, что, когда они начнутся, не стану рисковать и подставлять голову под пули. В конце концов я участвовал во Второй мировой войне уже в седьмой раз.