Песчаный дьявол - Джеймс Роллинс (2004)

– В полете я еще раз просмотрела результаты исследований специалистов УППОНИР. У меня вызвала сомнение их теория о том, что антивещество было заключено в теле метеорита в некой стабильной форме.

– Вы считаете, такое невозможно? Определенно, гипотеза была слишком смелой. Антивещество всегда немедленно перестает существовать, вступая в контакт с любым веществом, даже с кислородом воздуха. Каким образом оно могло существовать внутри метеоритного железа?

Корал пожала плечами, не отрываясь от прибора.

– Даже если и согласиться с этой теорией, все равно останется вопрос, почему антивещество все же взорвалось в тот конкретный момент времени. Почему именно этот электрический разряд вывел его из стабильного состояния? Чистая случайность? Или тут было нечто большее?

– А вы сами что думаете?

Корал указала на счетчик Гейгера.

– Распад урана. Это своеобразные часы. На протяжении тысячелетий энергия высвобождается в строго определенных, заранее предсказуемых количествах. Возможно, когда уровень радиации превысил какой-то определенный порог, антивещество вышло из стабильного состояния. После чего мощный электрический разряд шаровой молнии спровоцировал начало цепной реакции.

– Бомба с часовым механизмом.

– С ядерным часовым механизмом, взведенным много тысяч лет назад.

Мысль эта была пугающей. Хмурая складка по-прежнему не исчезала со лба Корал. Судя по всему, ей не давала покоя еще какая-то мысль.

– Что еще? – спросил Кроу.

Выпрямившись, молодая женщина впервые посмотрела в глаза своему напарнику.

– Если существует какой-нибудь другой источник этого антивещества – что-нибудь вроде материнской жилы, – весьма вероятно, там оно тоже выходит из стабильного состояния. Так что, если мы надеемся отыскать этот источник, нам ни в коем случае нельзя мешкать. Возможно, тот же самый ядерный часовой механизм ведет неумолимый отсчет.

Пейнтер задумчиво посмотрел на свинцовую коробку.

– А если мы не найдем его, то лишимся надежды открыть новый источник энергии.

– Или, что гораздо хуже, – Корал обвела взглядом закоптелые стены галереи, – вот это повторится в значительно больших масштабах.

Кроу помолчал, давая этой мысли впитаться.

В нависшей тишине с ближайшей лестницы донеслись быстрые шаги. Пейнтер обернулся. Послышался голос. Слов разобрать было нельзя, но это был определенно голос доктора аль-Мааз. Пейнтер ощутил укол тревоги. Почему хранительница Кенсингтонской галереи вернулась в музей? Раздался другой голос, громкий, повелительный. Незнакомый.

– Веди нас в свой кабинет.

Тут что-то не так. Пейнтер вспомнил судьбу двух сотрудников отдела военных разработок, безжалостно расстрелянных в гостиничном номере. Он обернулся к Корал. Та прищурилась.

– Оружие? – шепотом спросил Пейнтер.

У них не было времени получить разрешение на ношение оружия, что в Великобритании, славящейся своей нетерпимостью к личному огнестрельному оружию, сделать очень нелегко. Нагнувшись, Корал засучила штанину, показывая нож в ножнах. Пейнтер не представлял себе, каким образом ей удалось его провезти. Они летели обычным рейсом, чтобы не раскрывать свою легенду. Должно быть, молодая женщина сдала нож в багаж, а затем достала его в туалетной комнате зала ожидания аэропорта Хитроу.

Корал вытащила нож. Титан и сталь – длинное семидюймовое лезвие, судя по виду немецкого производства. Она протянула нож Пейнтеру.

– Возьмите.

Тот вместо этого выхватил из кучи инструментов, оставленных рабочими, лопату с длинным черенком.