Масонство культура и русская история Историко-критические очерки - Острецов Виктор Митрофанович (1998)

Новый Император приказал лично подвергнуть Казанский университет, где значился попечителем Магницкий, ревизии. Конечно, были найдены финансовые нарушения и недвусмысленные выводы в пользу того, что Магницкий попросту или казнокрад, или способствовал казнокрадству. Напрасно Михаил Леонтьевич пытался опровергнуть заключение этой комиссии. В мае 1826 года он был уволен от должности, на его имущество, к вящей радости масонов, был наложен арест. С этого времени, обесславленный, Магницкий, приобретя репутацию казнокрада, стал совершенно неопасным для ордена и его целей. В этом же году его под конвоем отправили в ссылку в Ревель. Только в 1834 году ему было разрешено переехать в Одессу, где он и умер. Между тем, все, чего хотел Магницкий, так это поставить дело образования в русских учебных заведениях на твердую почву православной веры и святоотческого учения, полностью заменив им философские науки, Гегеля и Шеллинга. В связи с этим нельзя не вспомнить, что уже не раз упоминаемый нами сардинский посланник де Местр писал в одном из своих частных писем в 1812 г.: «Истинный враг России — это ее правительство и даже Сам Император, который дал соблазнить себя новейшими идеями и прежде всего германской философией, которая для России есть не что иное, как настоящий яд.» (Местр Жозеф, де, граф, ук. соч., с.217).

Магницкий разделил судьбу тех, кто пытался бороться с навязыванием России совершенно чуждых и неподходящих ей идей, теорий и учений, которые тихо и упорно внедрялись в общественное сознание через образование, газеты и книги. И вели Россию к революции. И которые доказали свою подлинную ценность в 1917 году и последующие годы, включая и наши, когда русский народ оказался плененным еврейской олигархией, под протекторатом которой расцветает масонство. Впрочем, что же здесь удивительного: став колонией иудазированного Запада в культурно-идейном отношении, было бы странным не стать ею и в политическом отношении. Расшаркивание перед гегелями, шеллингами, преклонение перед каббалой и «всемирной культурой» не могло не привести Россию именно к этому результату.

В первой части своей записки Магницкий излагает обстоятельно историю баварских иллюминатов от первых шагов возникновения этого радикального ордена. При этом он привлекает недоступные сегодня немецкие источники того времени, включая газеты. Самым плодотворным и ценным является сам подход к проблеме с точки зрения идеологии и путей ее внедрения в общественное сознание. Выше мы уже приводили место из «правил» ордена иллюминатов. Они красноречивы и говорят за себя. Однако, надо повторить, что ничего принципиально отличного от других систем масонства в ордене иллюминатов не было. Просто так случилось, что документы ордена, речи руководителей его, письма, статуты и прочее попали в руки следствия. Более того, они были опубликованы в двух томах баварским правительством и разосланы во все европейские Дворы, но почему-то ни один из них не перевел их на язык своей страны и не опубликовал. Все монархи получили по экземпляру и постарались забыть об опасном подарке. В России тогда правила Екатерина II.

Относительно Германии Магницкий отмечал, что здесь орден иллюминатов в короткий период завладел едва ли не всей Германией и почти всей печатью, а «из европейских университетов составили они себе настоящие твердыни». («Русская Старина», 1899, № 1, с.35). Иллюминаты создали здесь многочисленные литературные общества и научные, создали свои мощные книгоиздательства. Николаи, «славный жид Мендельсон», королевский библиотекарь Бистер и советник берлинской консистории Гедике предприняли издание «Всемирной германской библиотеки» в Берлине, а в Веймаре Боде стал издавать «Всемирную литературную газету». В Веймаре же жил и трудился другой знаменитый иллюминат Гете, который действительно был членом ордена иллюминатов

[60].