Масонство культура и русская история Историко-критические очерки - Острецов Виктор Митрофанович (1998)

в) Слухи и предположения о готовящемся перевороте в Петербурге были после убийства Распутина, пишет автор мемуаров, всеобщими. В министерстве об этом «говорили совершенно определенно, называя даже день — 1 марта». Причем называли и главных участников заговора и членов будущего правительства: Гучкова, Милюкова, Родзянко. На вел. кн. Михаила Александровича указывали как на будущего Императора. Республиканский характер будущего переворота считался исключенным. Отсутствие наказания убийц стало, подчеркивает Михайловский, непосредственным поводом к подготовке переворота, так как общество все-таки рассчитывало на проявление власти. И было бы успокоено, если бы Царь сурово наказал убийц. Общество именно этого ждало от Царя. «Быть может, жестокая расправа с убийцами Распутина поддержала бы авторитет власти» — пишет Михайловский. Но, когда все наказание свелось к обычной полуопале,как «провинность против этикета», тогда недовольство захватило уже самые широкие круги общества. И не только недовольство против Николая II, но и против всей царствующей фамилии. Раздражало людей именно безвластие. Оно провоцировало бунт. Эта сторона дела иногда уходит от внимания историков. Общество сочло себя нравственно оскорбленным такой мягкостью по отношению к убийцам.

Упомянутый Нольде, кадет и масон, автор, кстати, акта отречения вел. кн. Михаила Александровича, называл своим сослуживцам дату переворота в ноябре 1916 г. — через три месяца (кн.1, с.210). После речи Милюкова 1 ноября 1916 г. «о государе говорили как о покойнике, и в этот момент в нашем ведомстве, в этом пока что тесном кругу наиболее близких к министру чиновников, монархия уже не существовала», (там же. с.210) Причем вопрос о близком перевороте обсуждался в приемной Штюрмера, министра иностранных дел и премьер-министра. Правда, в его отсутствии.

Генерал Спиридович пишет: Царь верил и, так далее, в благородство Думы. (см. ниже) Верил ... Но своим безволием буквально провоцировал людей на бунт: что толку от власти, которую никто не видит и не чувствует. Которая только место зря занимает. Именно такие мысли все чаще и чаше высказывались повсюду. Люди, даже многие кадеты, были бы рады проявлению твердости и суровости со стороны Царя. Но оттуда, от престола Царского давно не было слышно ни одного звука. Царь как бы исчез с политического и общественного горизонта.

Имел ли Николай II сообщение с мест, имел ли связь с простым народом, доходили ли до Него сообщения о событиях в стране и настроении простых людей. Этот вопрос важен потому, что некоторые исследователи, чтобы объяснить пассивность Государя, и тем укрепить в сознании читателя мифический образ одинокого героя, окруженного злодеями, уверяют нас, что Его, Царя, блокировали со всех сторон гнусные заговорщики и до Него не доходили сведения о происходящем. Вот если бы доходили, тогда ...! Но, во-первых, мы уже видели, что записки правых (см. Спиридович) и доходили и читались Государем и на них стоят Его резолюции. До Царя доходили и резкие телеграммы Тихановича-Савицкого. Некоторые мы привели в тексте выше. (см. Правые в 1915 — феврале 1917. По проиллюстрированным Департаментом полиции письмам. Публикация Ю.И. Кирьянова. — Минувшее т.14). Не говорим о том, что в декабре 1916 г. Н.Н. Тиханович-Савицкий получил аудиенцию у Государыни и все наболевшее выложил Ей без церемоний.