Капитан Немо - Жюль Верн (2015)

– Тогда, значит, мистер Смит добрел до пещеры сам, – сказал Пенкроф.

– Очевидно, что так, – заметил Гедеон Спилет, – но это просто невероятно!

Объяснить эти обстоятельства мог только один человек, а именно сам инженер. Оставалось лишь подождать, когда он будет в состоянии говорить. К счастью, жизнь уже брала верх над смертью. Растирание восстановило кровообращение. Сайрес Смит опять пошевелил руками, затем головой и даже произнес несколько неясных слов.

Наб, склонившись над Смитом, громко звал его по имени, но инженер, видимо, не слышал, и глаза его все еще были закрыты. Жизнь проявлялась в нем пока только в движениях, а того, что происходило вокруг, он еще не сознавал.

Пенкроф очень сожалел, что в пещере не горит огонь и что у них нет даже самого необходимого для того, чтобы его развести. Второпях он забыл захватить свой платок, обращенный в легко воспламеняющийся трут, – пара камней дала бы нужную искру. Наб стал проверять одежду Смита, но ничего не нашел, кроме часов, вероятно случайно уцелевших в одном из карманов жилета. Поэтому было необходимо как можно скорее перенести Сайреса Смита в Гроты, где в одну минуту запылает целый костер. С этим мнением Пенкрофа согласились и все остальные.

Между тем благодаря растиранию инженер приходил в себя быстрее, чем они предполагали. Холодная вода, которой ему смачивали лицо и губы, тоже, по-видимому, оказала свое действие. Пенкрофу пришла в голову мысль влить инженеру в рот вместе с водой немного желе из мяса глухаря, которое он захватил с собой. Герберт сбегал на берег и принес две большие двухстворчатые раковины. Моряк составил нечто вроде микстуры и осторожно влил ее в рот инженеру, который с видимым удовольствием проглотил эту смесь. Вскоре Сайрес Смит открыл глаза. Наб и Спилет наклонились над ним.

– Мой господин!.. Господин!.. – вскричал Наб.

Инженер услышал его голос. Он узнал Наба и Спилета, а потом и остальных своих товарищей и даже слабо пожал им руки. С его уст опять сорвалось несколько слов, которые он уже произносил. Это доказывало, что какие-то мысли даже теперь мучили его. На этот раз его слова были понятны всем.

– Остров или материк? – прошептал он.

– Черт возьми! – воскликнул Пенкроф, который не смог сдержаться. – Не все ли равно! Самое главное, чтобы вы были живы и здоровы, мистер Сайрес! А что это такое, остров или материк, узнаем потом.

Инженер слегка кивнул головой и, по-видимому, задремал.

Никто не рискнул нарушить его сон, а журналист решил воспользоваться этим временем, чтобы как можно удобнее перенести инженера в их убежище на берегу. Наб, Герберт и Пенкроф вышли из пещеры и направились к высокой дюне, на которой росло несколько худосочных деревьев. По дороге моряк не мог удержаться, чтобы не повторять:

– Остров или материк! Есть о чем думать, когда сам едва дышит! Вот человек!

Взобравшись на вершину холма, Пенкроф и оба его товарища голыми руками обломали самые толстые ветви у довольно хилого дерева, похожего на приморскую сосну, засушенную ветрами, потом из этих ветвей сделали носилки. Если на них постелить листья и траву, можно было бы без особого труда перенести инженера.

На все это потребовалось около сорока минут, и было уже десять часов, когда Пенкроф, Наб и Герберт вернулись в пещеру, где Сайреса Смита ни на минуту не покидал Гедеон Спилет.

Как раз в это время инженер проснулся или, вернее, очнулся от дремоты, больше похожей на забытье. Его щеки, которые до сих пор были мертвенно-бледными, немного порозовели. Приподнявшись на локте, он осмотрелся вокруг и спросил, где они находятся.

– Вы в силах выслушать меня, Сайрес? – спросил Спилет.

– Да, – ответил инженер.

– Мне кажется, – заметил Пенкроф, – что мистер Смит будет слушать вас еще лучше, если поест еще немного желе из дичи… Имейте в виду, мистер Смит, что это настоящий глухарь, – прибавил он, предлагая инженеру новую порцию желе, к которому на этот раз добавил немного мяса.